«Немецкие романы»: «Король, дама, валет», «Камера обскура»
Уже в первых произведениях В.Набокова критики обнаружили некую особенность, отличающую их от всей предыдущей литературы. Эта особенность заключалась в откровенной сконструированности, холодной рассчитанности всех элементов его произведений. Автор не скрывал наслаждения гармонией частей сложного целого, напоминающего своей композицией причудливый кристалл, где каждая грань, десятки раз отражаясь в других, имела свое единственное место, или шахматную задачу, решение и понимание которой требовало работы воображения. Некоторые романы были похожи на головоломки, которые любила складывать на ломберном столике мать писателя, когда «из тысячи вырезанных кусочков постепенно складывалась... картина». Наблюдение за процессом трудной игры доставляло будущему писателю «какое-то отвлеченное и осязательное удовольствие».
Таким сконструированным романом с детективной основой можно назвать роман «Король, дама, валет». Многие критики предполагают, что на этом и на последующих романах писателя отразилось его увлечение кинематографом. Острый сюжет, монтажность изображения, неожиданный финал — все эти необходимые элементы кинодраматургии присутствуют в романе. В эти годы Набоков был не просто страстным поклонником кино, но подчас и участником самого процесса создания фильма. Он подрабатывал статистом на киносъемках. Любовь к кино не ослабевала у писателя на протяжении всей жизни. Четыре его романа были впоследствии экранизированы. Один из этих четырех — «Король, дама, валет».
Роман посвящен изображению созревающего преступления. В центре повествования юный провинциал, мечтающий утвердиться в большом городе. С первой страницы романа писатель проводит резкую грань, главную для его героя, между двумя социальными мирами: между миром благополучия, достатка, изящества и уверенности в себе и миром другим: грязноватым, пошловатым, неуютным, тоскливым миром бедности. Между этими мирами нет антагонизма — это всего лишь ступенька вниз, но перемена разительна. Попав из третьего во второй класс поезда, Франц испытывает «блаженство», он «цепенеет в блаженстве».
Уродливый, с обожженным лицом господин в вагоне третьего класса читает низкосортный журнал с голой красавицей — Драйер читает какую-то серьезную книгу. Пассажиры третьего класса жуют прямо в купе («урод» ест, не снимая перчаток), бросая бумажки под сиденья — Марта с Драйером идут в ресторан. Любопытно, что Франц проделывает то же самое перед Драйерами — вынимает серый бутерброд из кармана пальто. Как Франц брезглив и снисходителен к пассажирам третьего класса, так Драйер снисходительно отмечает провинциальный вид и «немодный» костюм Франца. Сам Франц, прощаясь со старой жизнью на вокзале родного городка, презрительно оглядывает одежду матери и сестры. Концентрация внимания на внешности, манере поведения, речи, одежде, окружающей обстановке присутствует в каждой главе романа. И, как у Чехова, именно внешние выразительные детали должны объяснить всё гораздо лучше, чем прямой авторский комментарий.
Уже с первых страниц может возникнуть предположение, что это роман не о любви, а совсем о другом. Марта для Франца не столько возлюбленная, сколько возможность, почти бессознательная, осуществить мечту изменения всей жизни. Сам он не отдает себе в этом отчета и искренне верит, что любит Марту. Чувство невозможности жить в некомфортных условиях, сопровождаемых внешними низменными проявлениями, свойственно обоим. Недаром Марта, несмотря на болезненную страсть к Францу, не сможет допустить для себя мысль о существовании в других бытовых условиях. Как бы ни было сильно чувство — любовь, которая связывает Марту и Франца — ничто не сможет их заставить опуститься на ступеньку ниже и перейти ради совместного счастья из одного социального класса в другой.
Не слишком явный, но вполне ощутимый сатирический пафос Набокова направлен на мещанскую, пошлую сторону жизни буржуазного общества. Неимоверная важность внешних атрибутов жизни свойственна мелким, бездуховным людям, таким, как Марта и Франц. Вышедшие из бедности, они особенно ценят бытовые следствия богатства. Им нужно удержаться в «достойных» условиях жизни, так как их жизненная опора только во внешнем благополучии. И это совсем не свойственно Драйеру, человеку широкому, деятельному, фантазеру и насмешнику. Он трезво, спокойно относится к переходу от богатства к бедности и наоборот. Всё в его власти.
На этом противопоставлении строится весь сюжет. Привязанность к миру материальной свободы и комфорта так сильна, что приводит к преступлению людей вполне заурядных и пошло благопристойных. Не романтические герои с могучими страстями совершают преступления, а люди недалекие, из-за мелких целей и циничных желаний. Писатель выдвигал свою, в противоположность, возможно, именно Достоевскому, точку зрения на суть преступного сознания.
быть устранен. Одержимость героев навязчивой идеей убийства — вот содержание романа, главная его тема. Всё остальное лишь сопутствует этой теме. Интересно, что первым начинает «разматывать» в своём воображении план устранения Драйера Франц. В мечтаниях Франца автор находит «разъедающие, разрушительные свойства», которые сам Франц не замечает, так как лишен понятия о нравственности. Именно это характеризует его личность: «Слепо и беззаботно он вступил в бред», — пишет о нем автор.
Детективный сюжет — вот то, что занимает писателя в этом романе более всего. Психология отношений героев, характеры, мистификации жизни — всё подчинено развитию сюжета. Грандиозных событий в романе почти нет. А все те, о которых упоминает автор, довольно незначительны. Только связь с замышляемым преступлением придаёт некую масштабность событиям романа. Организация подготовки убийства, обсуждение его способов, нагнетение напряжения — и вдруг, в финальной сцене — непредвиденная развязка. Страшного события не происходит, и всё разрешается неожиданно, совсем не так, как предполагал читатель.
Крушение тщательно разработанного плана убийства демонстрирует несостоятельность любого расчета, любого запрограммированного построения жизни. Вначале Марте не удалось из своего странного жениха «с вонючей белкой на руках» сделать солидного, тихого мужа, а затем — и это стоило ей жизни — не удалось избавиться от этого мужа. Писателя занимают те остроумные, неожиданные сюжетные решения, которые выдвигает сама жизнь, каждый раз подтверждая свою таинственную и неуловимую суть.
В начальных главах сама любовная связь Марты и Франца, страх разоблачения вносит большое напряжение в сюжет. Дальнейшее же его развитие превращает роман об опасной любовной интриге в криминальную повесть. Писателю важно также проследить, как происходит психологическое созревание решения об убийстве близкого человека, который «мешает» «естественному» развитию жизни. Набоков проявляет при этом большое изобразительное мастерство. Все подготовительные этапы убийства, определяемые писателем как «бред», улавливаются точно. «...И пока он боролся, было еще страшно, — но когда он решился и отдался ревущему бреду — всё стало так легко, так странно, почти сладостно».
«Нет, нам нужно всё», — звучат слова Марты, убеждающей Франца укрепиться в решении устранить Драйера. Вспоминаются слова Настасьи Раскольникову: «А тебе бы сразу весь капитал?» Марта олицетворяет, пожалуй, всё самое ненавистное для писателя. Не только трезвость, расчет, сухую прямолинейность, неприемлемый для Набокова «здравый смысл», но и отсутствие фантазии. Постепенно повествование в романе становится повествованием не о любви, а о ненависти, не о достижении душевного блаженства, а о жажде уничтожения. Запретная любовь — лишь сюжетный повод для подготовки убийства, которое заполняет все чувства и мысли Марты. Душевную низость Марты писатель обнажает с помощью простого испытания — испытания корыстью. Сюжетная неожиданность, непредвиденность развязки в том, что погибает именно та, которая так страстно хотела лишить жизни другого. В этом видно некое остроумие ситуации. Душевная низость слабовольного и трусливого Франца раскрывается после смерти Марты. Он счастлив своему освобождению и уже на следующее утро назначает свидание горничной.
ограниченность Марты: «Марта бы, впрочем, ни за что не поехала», — думает Драйер, мечтая о прогулках «под сводами незнакомого вокзала где-нибудь по пути в Андалузию, Багдад, Нижний Новгород...» Драйер воплощает собой в каком-то смысле художника, фантазера. Это один из первых персонажей в ряду творческих личностей, которые присутствуют почти в каждом романе Набокова. Несмотря на род своих занятий — он не занимается никаким видом искусства, Драйер — человек с воображением, с фантазией. Он приводит Франца первый раз в магазин ночью, таинственными коридорами. И это напоминает спектакль, поставленный опытным режиссером. Драйер «поднялся в упоительную область воображения, показывая не то, как галстуки продают в действительности, а то, как следовало бы их продавать, будь приказчик и художником, и прозорливцем».
Образованный, активный, предприимчивый, он в состоянии воплотить мечту в жизнь. Всякий раз, когда речь заходит о Драйере, появляются такие слова, как «воображение, художественно, художник, фантазия» и т.д. В романе сделана попытка найти гармонию в существовании таких людей, как Драйер. Удачливый во всем, даже в смерти, Драйер не воплотился только в любви, но и это так вовремя исправила жизнь. В лице Драйера автор как будто произносит гимн цивилизации, деятельности, осуществленной мечте, душевному и физическому здоровью. В романе герои воплощают две возможности существования в буржуазном обществе: создавать, фантазировать, рисковать (Драйер) и жадно пользоваться роскошью цивилизации (Марта и Франц).
Драйер симпатичен Набокову именно тем, что иногда занимается «чепухой», с точки зрения Марты. Он как создатель, творец оживляет элетрические манекены. Он — «пожилой Пигмалион». «Как весело жить, как все любопытно в жизни» для Драйера. Драйер фантазирует (это то, что так близко Набокову и так ненавистно Марте) о том, какие могут быть разные судьбы у встречных людей. Его неистощимый интерес к миру, ко всем его чудесам привлекает к нему читателя. С помощью Драйера, раздумывающего в криминальном музее об убийцах и не ведающего о том, что замышляется за его спиной, дается любопытная характеристика преступников: «Он думал о том, каким нужно быть нудным, бездарным человеком, тупым однодумом или дураком-истериком, чтобы попасть в эту коллекцию». По мнению Драйера, преступник — человек ни на что не годный и ни к чему не способный, который не может сам счастливо и интересно устроить свою жизнь, но лишь с помощью талантов другого. И действительно, Марта не может уйти от Драй- ера, не захватив его богатства, добытого им с помощью веселой предприимчивости. «Сколько эти глупцы пропускают!.. И обыкновенно всё кончается судом, каторгой, казнью», — думает Драйер.
Становясь постепенно в чем-то ближе автору, Драйер незаметно перестает испытывать прежний интерес к делам. Его волнуют дальние путешествия, неведомые страны. И он понимает, что «коммерсант он случайный, ненастоящий...» Роман, начавшийся по русской традиции, идущей от Гончарова, с прославления «нового Штольца», вдруг незаметно начинает изменять ей. И мы видим перед собой вместо коммерсанта мечтательного фантазера. Набоков пытается соединить, смешать рациональное и иллюзорное, доказывая, что во всяком, даже самом практическом деле необходимо присутствие чего-то потустороннего. Драйер понимает, «...что в сущности говоря, он в торговых делах ищет то же самое, — то летучее, обольстительное, разноцветное нечто, что мог бы он найти во всякой отрасли жизни. Часто ему рисовалась жизнь, полная приключений и путешествий, яхта, складная палатка, пробковый шлем, Китай, Египет, экспресс, пожирающий тысячу километров без передышки... музеи, развалины, дружба со знаменитыми путешественниками, охота в тропической чаще». Как эфемерно и ненужно то, из-за чего Марта и Франц хотят лишить кого-то жизни, как будто говорит автор.
В романе речь неоднократно заходит о странном фокуснике, знаменитом иллюзионисте, у которого Франц снимает комнату. У этого же фокусника жил в своё время и таинственный изобретатель и об этом «...никогда не узнал никто». Есть и неразгаданный фокус жизни, когда изобретатель электрических манекенов проделывает тот же путь к дому Драйера, что и Франц. И то, что изобретатель и Франц — оба приезжие из провинции, остановились в одной гостинице — и случайное, и неслучайное совпадение. Два провинциала по-разному завоевывают столицу. Один приехал получать. И готов взять ценой преступления даже то, что ему не принадлежит. Другой — отдавать плоды своего ума и таланта. Мистификациями, «фокусами» наполнен роман, и цель их не всегда понятна читателю. Так, Драйер, благопристойный семьянин, вдруг отзывается о звонке жены: «Это моя маленькая подруга». Старичок-хозяин придумывает несуществующую жену, сажая в кресло тряпичную куклу. Из своего окна Франц видит странную разыгрываемую шахматную партию в дальнем окне, под красным абажуром. Набоков стремится отбросить привычные условные романные мотивировки, как будто не утруждая себя находить происходящему реальную почву. В отдельных описаниях он даже пытается «затемнить» объяснение происходящего. Это те самые индивидуальные приемы Набокова, которые он начинает вырабатывать именно здесь и впоследствии будет «широко эксплуатировать» в других романах.
романы по-другому. М.Осоргин писал: «...Роман «Камера обскура»... построен с удивительным искусством... Нужно назвать Сирина3 замечательным, редким техником — не лишая его заслуг психолога».
В «Камере обскура» в центре изображения характер слабый, жалкий, зависимый от внешней среды. Кречмар — тонкий ценитель искусства и красоты, он благороден и добр, но он не в состоянии противиться своим чувственным влечениям и ради их удовлетворения решается изменить и погубить свою жизнь.
В этом романе Набоков продолжает исследование влияния страсти, завлекающей человека в безысходный круг. Полностью признавая беспощадную, всепоглощающую силу любовной страсти, писатель не считает её действие благотворным. Страсть, по Набокову, не облагораживает человека, а ведет его в пропасть. Из-за страсти к Магде Креч- мар после непродолжительного колебания отказывается от нравственной и достойной жизни — и в результате погибает. Неумение и невозможность управлять своими страстями не вызывает в писателе никакого сочувствия и сострадания к запутавшемуся человеку, а лишь презрительную жалость. Впоследствии в своей лекции об «Анне Карениной» Набоков попытается дать такую интерпретацию любимого романа: «Одна из величайших книг о любви в мировой литературе, «Анна Каренина» — не только роман-интрига. Толстого глубоко волновали вопросы нравственности как самые важные, вечные и общечеловеческие. И вот какая нравственная идея заложена в «Анне Карениной» — вовсе не та, что вычитает небрежный читатель. ...его <Толстого> настоящий нравственный вывод: любовь не может быть только физической, ибо тогда она эгоистична, а эгоистичная любовь не созидает, а разрушает. Значит, она греховна».
Взаимоотношения между Кречмаром, Анелизой и Максом в момент заболевания дочери Кречмара Ирмы развиваются по определенной сюжетной системе: в сущности персонажи не совершают откровенно дурных поступков, но их мелкие сделки с совестью, маленькая нечестность приводит иногда к главному изменению жизни, к неожиданным поворотам судьбы, а то и к гибели. Из-за душевной слабости Кречмара, неумения справиться с жизненными препятствиями умирает Ирма. Её смерть как будто зависит от небольших бытовых упущений, когда кажется, не встреть она отца на спортивном матче, не открой ночью окно, не случилось бы трагедии. Набоков стремится показать будничные, повседневные, почти незаметные нечестные поступки своих героев, которые в отдельности легко можно себе простить, но все вместе они постепенно приводят к нравственному краху.
внешнюю приверженность красоте, предстает как циничный, хищный и бесплодный. Мир, ничего общего не имеющий с истинным искусством, но однако же устроивший себе комфортную респектабельную жизнь. Одна из главных идей романа — идея об обес- цениваемости искусства, его тиражированности, зависимости от рекламы в условиях современных запросов ХХ века. Об этом заявлено в самом начале в связи с историей Чиппи и поведением Дорианы Карениной. Успех, слава в искусстве прямо пропорциональны материальному вознаграждению — и только. В таких условиях ловкий, не лишенный таланта карикатурист может чувствовать себя по праву известным художником. Горн, Дориана Каренина, Зегелькранц, кинопродюсеры, режиссеры, критики, искусствоведы точно знают цену всем жизненным благам, без которых не могут обойтись. Они не имеют права ошибаться, позволить себе какой-нибудь поступок, идущий вразрез с законами «здравомыслия». Вот почему, боясь привязаться к Магде, Горн в первый раз спешно покидает её. А Кречмар, позволивший себе искреннее чувство, сразу же становится чрезвычайно уязвимым.
Это второй роман Набокова, где объектом скрытого осмеяния становится западная «деловитость», отношение к жизни как к «делу», где нельзя прогореть. И по сравнению с романом «Король, дама, валет», где все-таки областью делового предпринимательства являются повседневные товары, мужская одежда, — в «Камере обскура» деловые отношения касаются сферы духовных ценностей, что выглядит особенно пошло и неестественно. Стремительно беднеющий, Горн подает иск на фирму, использующую его забавную игрушку Чиппи в целях рекламы Дорианы Карениной. Это вполне устраивает Каренину, нуждающуюся в атмосфере скандала, и самого Горна, чтобы продлить угасающий интерес к Чип- пи. Продажность, кассовость — только это может определить успех и ценность созданного. В мыслях Горна, — персонажа, к которому Набоков испытывает глубокое отвращение, — разворачивается рассуждение о том, что такое искусство. Именно в этом рассуждении Набоков полностью отделяет себя от пустых фокусников вроде Горна. «Единственное, быть может, подлинное в нем была бессознательная вера в то, что всё созданное людьми в области искусства и науки только более или менее остроумный фокус, очаровательное шарлатанство». Эти рассуждения дали некоторым критикам повод соединять имя Набокова с Горном, объясняя это тем, что герой высказывает многие мысли автора. Тогда как это, напротив, именно то, с чем писатель не согласен, то, что пытается отрицать.
Сюжет строится чрезвычайно динамично, действие завязывается сразу же, в первой главе, без предисловия и введения читателя в будущие события. Почти нет никаких развернутых психологических характеристик. Композиционное построение основывается на широко известном определении Чехова: «...если в первом акте висит на стене ружье — в последнем оно должно выстрелить». Первая глава заканчивается предложением: «Нельзя же в самом деле взять браунинг и застрелить незнакомку только потому, что она приглянулась тебе». В дальнейшем окажется, что можно. В последней главе браунинг в руках Кречмара выстрелит: «Кречмар не выдержал и нажал собачку». Между этими двумя эпизодами пистолет еще несколько раз попадается на глаза читателю. При расставании Горна с Магдой, когда он приказывает ей: «Не двигайся...», она почему-то подумала: «застрелит». И далее «целится». При второй встрече с Горном Магда, опасаясь последствий, говорит Горну: «...он меня убьет или выгонит из дому, и будем мы с тобой без гроша». «Убьет... — усмехнулся Горн. — Тоже скажешь». Мягкий и миролюбивый, Кречмар всегда будет готов применить оружие в наиболее трудных для него ситуациях.
Автор углубляется в изображение внутреннего мира персонажей ровно настолько, насколько это необходимо для характеристики их внешнего поведения. Главный способ развертывания повествования — это динамичная сменяемость эпизодов, их точный изобразительный монтаж. В романе нет ни одного эпизода, который не мог бы быть включен в киноизобразительный ряд. Многие биографы Набокова делают предположение, что роман и был написан для использования его в кинематографе4. Как пример можно рассмотреть сцену званного ужина в доме Кречмара, где подробно изображается порядок появления гостей, их размещение за столом, очередность реплик.
кинематограф можно объяснить и достаточно упрощенное деление персонажей на «положительных» и «отрицательных», которых можно было бы назвать «волки» и «овцы», так обнаженно выглядит хитроумный обман и наивная доверчивость, простодушие и коварство. Два героя воплощают в романе прямо противоположные черты: один — абсолютный цинизм и аморальность (Горн), а другой — добропорядочность и чистоту души (Макс). Кречмар как будто находится в положении человека, мечущегося от одного к другому. В начале он проводит многие дни и вечера с женой в обществе Макса, а затем с Магдой в обществе Горна. И ему удобно и с теми, и с другими.
За своё слабодушие и эгоистическое стремление к наслаждению Кречмар будет жестоко наказан жизнью. Его душевное прозрение совпадет с полной физической слепотой и завершится гибелью.
Этот роман принес писателю европейскую известность. Он был переведен на многие языки.
3
Псевдонимом «Сирин» В. Набоков подписывал свои произведения до 1940 года.
4
Роман был экранизирован в 1969 г. английским кинорежиссером Тони Ричардсоном.