Примечания
1
О влиянии философии В. Соловьева на культуру Серебряного века см.: Гайденко П. П. Владимир Соловьев и философия Серебряного века. М., 2001.
2
Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого // Ницше Ф. Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 189.
3
Там же. С. 61.
4
Там же. С. 206.
5
В. Соловьев был непримиримым оппонентом Ф. Ницше, резко выступающим против имморализма немецкого философа. В ницшеанском сверхчеловеке Соловьев видел антихриста, а в культе дионисий- ства - демонизм, противопоставивший себя христианству.
6
Исследователи творчества Ницше не раз отмечали, что восприятие и активная интерпретация философии немецкого мыслителя на русской почве была обусловлена особой степенью подготовленности русского читателя. Предшественниками идей Ф. Ницше назывались и Ф. Достоевский, и Л. Толстой, а кроме того, И. Тургенев, А. Г ерцен, И. Г ончаров.
Существуют также работы, где философия Ницше рассматривается не только в контексте собственно литературы, но сопоставляется и с русской художественной культурой, например с творчеством Н. Крамского и Н. Ге.
См. в частности: Фридрих Ницше и философия в России: Сборник статей. СПб., 1999; Ницше: pro et contra. СПб., 2001.
7
Плеханова И. И. «Эдипов комплекс: бегство от трагического как первооснова культуры // Плеханова И. И. Преображение трагического. Часть 1. Иркутск, 2001. С. 82.
8
Цит. по: Эткинд А. М. Эрос невозможного: Развитие психоанализа в России. М., 1994. С. 9.
9
Любопытно, но в медицинских кругах того времени идеи психоанализа не нашли сколько-нибудь широкого распространения. Более подробно об этом: Эткинд А. М.
10
Знаменателен тот факт, что даже русские религиозные мыслители оказались вовлечены в круг фрейдистских идей. Так, Б. П. Вышеславцев в своем труде «Этика преображенного эроса» интерпретирует психоанализ в свете русской православной философии. Отметим также, что, по-видимому, Набоков был знаком с трудами последнего, поскольку и тот и другой печатались в эмигрантском журнале «Современные записки». К тому же оба жили в Берлине в одно и то же время: в 1922-1924 гг. Вышеславцев читал лекции в основанной здесь Религиозно-философской академии. И это не считая того, что сама эмигрантская среда предполагала довольно узкий круг общения, где все друг друга знали.
Нельзя не упомянуть и Л. Шестова в связи с именем З. Фрейда. Русский мыслитель не только был знаком с учением Фрейда, но, несмотря на глубокое различие и в философских системах, и в жизненных установках и ценностях, положительно отзывался о родоначальнике психоанализа. См.: Эткинд А. М. Эрос невозможного. С. 75-76.
Н. Бердяев так пишет о венском ученом: «Очень интересны и показательны работы проф. Зигмунда Фрейда. <...> У Фрейда нет обычной психиатрической затхлости, у него есть свобода и дерзновение мысли». Хотя нельзя не отметить, что русский философ все-таки находит учение Фрейда несколько ограниченным. Так, Бердяев продолжает: «Склонность школы Фрейда объяснять все, вплоть до религиозной жизни, неосознанной сексуальностью принимает формы маниакальной идеи, характерной для психиатров. <...> Натяжки Фрейда в объяснении типа Леонардо или объяснении снов доходят до комического». // Н. Бердяев Смысл творчества. М., 2002. С. 319.
Писатели и поэты Серебряного века не так открыто формулировали свое отношение к Фрейду и его воззрениям. И если русская литература начала XX века перенасыщена цитатами и аллюзиями на Ф. Ницше, то найти отсылки к Фрейду гораздо сложнее. Хотя круг идей, еще раз заметим, общий. Более известны не творческие, но личные пристрастия к известному психоаналитику. Хотя и в этом случае мы должны сделать оговорку: пристрастия не самих представителей Серебряного века, но людей близких к ним. Так, жена А. Блока и возлюбленная А. Белого Любовь Менделеева-Блок не раз обращается к Фрейду в своих воспоминаниях, пытаясь разобраться в сложившемся любовном треугольнике и найти из него выход. Хотя справедливости ради отметим, что сам Блок был чужд «фрейдовой науке». Стоит упомянуть Эмилия Метнера - главу издательства «Мусагет», близкого товарища Белого, друга и коллегу К. Г. Юнга. Несмотря на неприятие Белым увлечения Метнера глубинной психологией, последний оставил значительный след в творчестве поэта. Увлеченность Метнера психоанализом стала, с одной стороны, определяющей при разрыве дружеских отношений между ним и Белым; с другой, антропософические идеи последнего также сыграли в этом разрыве не последнюю роль.
11 Заметим, что именно в американский период творчества писателя, в 40-ые - 60-годы, в то время, когда в Соединенных Штатах происходил настоящий психоаналитический бум, полемика Набокова с Фрейдом достигает своего апогея.
12
Proffer C. Keys to «Lolita». Bloomington; L., 1968. То же: Проффер К. Ключи к «Лолите». СПб., 2000.
13
Люксембург А. М., Рахимкулова Г. Ф. Магистр игры Вивиан Ван Бок (Игра слов в прозе Владимира Набокова в свете теории каламбура). Ростов-на-Дону, 1996. Люксембург А. М. Лабиринт как категория набоковской игровой поэтики (на примере романа «Бледное пламя») // Набоковский вестник. - Вып. 4. - Петербургские чтения. СПб., 1999. С. 5-12.
14
Анастасьев Н. А. Феномен Набокова. М., 1992.
15
Introduction // The Annotated Lolita, by Vladimir Nabokov / Ed. and annotated by Alfred Appel, Jr. New York: McGraw-Hill, 1970.
16
Field A.. Nabokov: His Life in Рай. New York, 1977.
17
Цит. по: Давыдов С. «Гносеологическая гнусность» В. Набокова: Метафизика и поэтика в романе «Приглашение на казнь» // В. В. Набоков: Pro et contra [Т. 1]. СПб., 1997. С. 485.
18
Письмо Г. Струве В. Маркову от 17 декабря 1955 // Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова: Критические отзывы, эссе, пародии. М., 2000. С. 616. Подобное высказывание сомнительно уже по той причине, что вся лирика В. Набокова до 1925 года пронизана религиозными образами. Другое дело, что после 1925 года религиозная тематика уходит в подтекст, но все-таки не исчезает, а остается чрезвычайно важной для писателя.
19
Набоков В. Лекции по русской литературе. М., 1996. С. 185.
20
Набоков В. Интервью журналу «Playboy», 1964 // Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 3. С. 588.
21
Там же. С. 241.
22
Набокова В. Предисловие к сборнику: В. Набоков. Стихи (1979) // В. В. Набоков: Pro et contra [Т. 1]. СПб., 1997. С. 348.
23
Alexandrov V. E. Nabokov’s Otherworld. Princeton, New Jersey, 1991. То же: Александров В. Е. Набоков и потусторонность: Метафизика, этика, эстетика. СПб, 1999.
24
Johnson D. B. Джонсон Д. Б. Миры и антимиры Владимира Набокова. СПб., 2011.
25
Арьев А. Вести из вечности: (О смысле литературно-философской позиции В. Набокова) // В. В. Набоков. Pro et contra [Т. 2]. СПб., 2001. С. 169-194.
26
Долинин А. Истинная жизнь писателя Сирина: Работы о Набокове. СПб., 2004.
27
Аверин Б. Дар Мнемозины: Романы Набокова в контексте русской автобиографической традиции. СПб., 2003.
28
Давыдов С. «Тексты-матрешки» Владимира Набокова. Munchen, 1982; его же: «Гносеологическая гнусность» В. Набокова: Метафизика и поэтика в романе «Приглашение на казнь» // В. В. Набоков: Pro et contra [Т. 1]. СПб., 1997. С. 476 - 490.
29
Джонсон Д. Б. Миры и антимиры Владимира Набокова. СПб., 2011. С. 10.
30
В. Е. Александров также отмечает, что набоковская концепция двоемирия близка различным неоплатоническим представлениям. См.: Александров В. Е. Набоков и потусторонность. С. 110.
31
Джонсон Д. Б. Миры и антимиры Владимира Набокова. С. 11.
32
Там же. С. 10.
33
А. Долинин сходным образом трактует отношения между миром невидимого Творца (автора - для героя текста) и миром, им созданным. Авторское видение своего творения уподобляется точке зрения «“с другой стороны” земного бытия, которая дает возможность полностью увидеть весь его “великолепный узор”. Для сознания, находящегося внутри этого мира, это видение достижимо лишь частично, только в редкие моменты, которые дают любовь и творческое воображение...». См.: Истинная жизнь писателя Сирина: две вершины - «Приглашение на казнь» и «Дар» // Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. Т. 4. С. 23.
34
Поставленные вопросы, конечно, требуют разрешения, но, исходя из данной концепции, это не представляется возможным.
35
Аександров В. Е. Набоков и потусторонность. С. 5.
36
Там же. С. 10.
37
Там же. С. 10.
38
Там же. С. 10-11.
39
Там же. С. 37.
40
Там же. С. 46.
41
Там же. С. 7.
42
Арьев А. Вести из вечности. С. 175.
43
Там же. С. 171.
44
Заметим, что Александров четко разграничивает опыт космической синхронизации и сновидения. См.: Александров В. Е. Набоков и потусторонность. С. 43. Ср. также точки зрения С. Давыдова и А.Долинина.
В отличие от Арьева, в концепции которого сон принадлежит сфере «другого», и Давыдов, и Долинин сближают его с несовершенной реальностью; в построениях обоих исследователей сон становится метафорой действительности.
45
Арьев А. Вести из вечности. С. 175.
46
47
Там же. С. 181.
48
Там же. С. 182.
49
Аверин Б. Дар Мнемозины. С. 380.
50
Там же. С. 34.
51
Там же. С. 32.
52
Там же. С. 67.
53
Сравните с утверждением В. Е. Александрова, согласно которому Набокову было свойственно «интуитивное стремление отделить потустороннее от здешней, тленной жизни» // Александров В. Е. Набоков и потусторонность. С. 11. Подобную точку зрения на проблему соотнесенности мира реального и реальнейшего высказывает и А. Ю. Арьев. См.: АрьевА. Вести из вечности.
На наш взгляд, более корректно говорить не об отделении, а о выявлении писателем тайных знаков инобытия в посюстороннем мире.
54
Аверин Б. Дар Мнемозины. С.381.
55
Долинин А. Истинная жизнь писателя Сирина: Первые романы // Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. СПб., 1999. Т. 1. С. 19.
56
Там же.
57
Долинин А.
58
Там же. С. 21.
59
О связи творчества Набокова с идеями Платона см.: Козлова С. Гносеология отрезанной головы и утопия истины в «Приглашении на казнь», «Ultima Thule» и «Bend Sinister» В. В. Набокова // В. В. Набоков: Pro et contra. [Т. 2]. СПб., 2001. С. 782-810.
60
Следует сказать, что С. Давыдов, пытаясь определить «суть сиринской метафизики», опирается исключительно на «Приглашение на казнь», и именно на основе этого набоковского романа исследователь и делает выводы о «метафизической стороне» художественной системы писателя.
61
Давыдов С. «Гносеологическая гнусность» В. Набокова. С. 483.
62
Давыдов С. «Тексты-матрешки» Владимира Набокова. С. 119.
Стоит сказать, что сравнение Набокова с демиургом проводится практически во всех работах, посвященных метафизической проблематике в творчестве писателя. Не последнюю роль в подобном сопоставлении опять же сыграли собственные высказывания Набокова.
63
Набоков В. Другие берега // Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. Т. 5. С. 147-148.
64
Набоков В. Николай Гоголь // В. Набоков Собр. соч. американского периода: В 5 т. Т. 1. С. 505.
65
Набоков В. Интервью Мати Лаансу, 1973 // Набоков о Набокове и прочем: Интервью, рецензии, эссе. М., 2002. С. 363.
66
Набоков В. Лекции о «Дон Кихоте». М., 2002. С. 100.
67
Набоков В.
68
Любопытно, что и Фрейд не обошел тему комического в своем творчестве. Так, в работе «Остроумие и его отношение к бессознательному» ученый высказал предположение, что юмор, как и сновидения, может быть связан с категорией бессознательного. Согласно Фрейду, шутка (остроумие) рождается, когда сознание пытается выразить те мысли, которые общество обычно подавляет или запрещает. Суперэго позволяет эго высказывать подобные мысли в юмористической форме. Доброжелательное суперэго порождает лёгкий и успокаивающий тип юмора, в то время как более жёсткое суперэго создаёт резкий и саркастический тип, при этом очень жёсткое суперэго подавляет юмор всецело. Теория юмора Фрейда, как и большинство его идей, была основана на динамическом конфликте между бессознательным («оно»), «эго» и «суперэго», где руководящее «суперэго» препятствует «эго» в поиске удовольствия для «оно».
Кроме того, Фрейд полагал, что психическая энергия хранится и накапливается, а затем выходит наружу неким «обходным путем», чтобы «избежать взрыва». Таким образом, остроумие по Фрейду является примером психической сублимации.
Подобная трактовка юмора очевидным образом противоречит набоковскому пониманию комического.
69
Исаева Н., Исаев С. Серен Кьеркегор: Лестница в небо - виртуальный проект // Кьеркегор С. Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам». СПб., 2005. С. 3.
70
См.: Александров В. Е. Набоков и Серебряный век русской культуры // Александров В. Е. Набоков и потусторонность. Сконечная О. Черно-белый калейдоскоп. Андрей Белый в отражениях В. В. Набокова // В. В. Набоков: Pro et contra [Т. 1]. СПб., 1997. С. 667-697. Сконечная О. «Отчаяние» В. Набокова и «Мелкий бес» Ф. Сологуба. К вопросу о традициях русского символизма в прозе В. В. Набокова 1920-х - 1930-х гг. // В. В. Набоков: Pro et contra [Т. 2]. СПб., 2001. С. 520-532. Пило Бойл Ч. Набоков и русский символизм (история проблемы) // Там же. С. 532-551. Медарич М. Владимир Набоков и роман 20 столетия // В. В. Набоков: Pro et contra [Т. 1]. С. 454-475. Липовецкий М. Эпилог русского модернизма: Художественная философия творчества в «Даре» Набокова // Там же. С. 643-666.
71
Смирнов И. П. Философия в «Отчаянии» // Звезда. 1999. № 4. С. 173-183.
72
Дар Мнемозины. С. 58.
73
Радько Е. В. В. Набоков. «Защита Лужина»: Ситуация метафизического поиска. С. 168. // Набоковский вестник. - В. 6. - С. 167-182.
74
Укажем в этой связи также монографию С. А. Кибальника «Г айто Г азданов и экзистенциальная традиция в русской литературе». Как следует из названия, автор в данной работе главным образом сосредоточен на творчестве Г. Газданова, которое рассматривает в контексте русской предэкзистенциальной (в том числе философии Л. Шестова) и европейской экзистенциальной философии. Но при этом в книге анализируется и диалог Газданова с так называемыми «носителями экзистенциального сознания». Среди прочих к ним отнесен и В. Набоков. Таким образом, по мнению исследователя, творчество Набокова оказывается непосредственно вовлечено в экзистенциальную проблематику // Кибальник С. А. Гайто Газданов и экзистенциальная традиция в русской литературе. СПб., 2011.
75
В изложении принципов философской системы Кьеркегора мы опираемся прежде всего на работу Гайденко П. П. Трагедия эстетизма: О миросозерцании Серена Киркегора // Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология 20 века. М., 1997; а также на исследования переводчиков Кьеркегора на русский язык С. Исаева, Н. Исаевой. См.: Исаев С. А. «Диалектическая лирика» С. Кьеркегора // Кьеркегор С. Страх и трепет. М., 1993. Исаева Н., Исаев С. Серен Кьеркегор: Лестница в небо - виртуальный проект // Кьеркегор С. Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам». Мимически- патетически-диалектическая компиляция. Экзистенциальный вклад Иоханнеса Климакуса. СПб., 2005.
76
Кьеркегор С. Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам». С. 537.
77
Заметим, что мы не первые обращаемся к кьеркегоровскому понятию «непрямого высказывания» в связи с творчеством Набокова. Так, Б. В. Аверин доказывает, что поэтика исповеди Гумберта - «это поэтика “непрямого высказывания”, законам которого подчинен весь текст “Лолиты”». Но автор в данном случае не связывает «непрямое высказывание» с проблемой иронии. См.: Аверин Б. В. Поэтика «непрямого высказывания» // Аверин Б. В. Дар Мнемозины: Романы Набокова в контексте русской автобиографической традиции. СПб., 2003.
78
См. подробнее об античной иронии, а также о специфике понимания античной и романтической иронии: Ирония // Лосев А. Ф. История античной эстетики: Итоги тысячелетнего развития. В 2 кн. Кн. 2. М., 2000.
79
Кьеркегор С. О понятии иронии: Законность иронии с точки зрения мировой истории. Ирония Сократа // Логос. 1993. № 4. С. 176-198.
80
Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному. С. 58-59.
81
Кьеркегор в своем творчестве использовал 12 разных псевдонимов.
82
Цит. по: ДелезЖ. Логика смысла. Москва - Екатеринбург, 1998. С. 188.
83
Шеллинг Ф. В. Философия искусства. М., 1996. С. 85.
84
Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному. С. 123.
85
Кьеркегор С. Наслаждение и долг. СПб., 1894. С. 292-293.
86
Там же. С. 293.
87
Там же. С. 296.
88
Заметим, что Кьеркегор не первый, кто совмещает иронический контекст с эротическим. Так, у Платона в «Пире» присутствует монолог, посвященный иронии Сократа, и здесь же дана речь самого Сократа и других гостей пира об эросе // Платон. Пир. СПб., 1992. Шлегель говорит о том, что «истинная ирония - это ирония любви». См.: Шлегель Ф. Эстетика, философия, критика. М., 1983. В современных литературоведческих и философских работах эти два аспекта также нередко выступают как единство темы. Так, например, в монографиях Д. Л. Холла и И. Осиновской концепты «ирония» и «эрос» вынесены в заглавие, вступая, таким образом, в своеобразный диалог друг с другом, и, формируя, тем самым единое смысловое поле, или, по словам Осетинской, «образное поле». См.: Hall D.L. Осиновская И. Ирония и эрос. Поэтика образного поля. М., 2007.
89
Кьеркегор С. Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам». С. 544.
90
Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному. С. 203.
91
Цит. по: Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному. С. 203
92
Шестов Л. На Весах Иова // Шестов Л. Соч.: В 2 т. М., 1993. Т. 2. С. 541.
93
Цит. по: Исаева Н., Исаев С. Серен Кьеркегор: Лестница в небо - виртуальный проект. С. 10.
94
Гегель Философия религии: В 2 т. М., 1977. Т. 2. С. 108.
95
Там же. С. 265.
96
Гегель Философия религии. Т. 1. С. 424.
97
На весах Иова. С. 202.
98
Там же. С. 185-186.
99
Там же. С. 245.
100
Там же. С. 226.
101
Там же. С. 272.
102
Там же. С. 226.
103
Там же. С. 177.
104
Набоков В. Интервью Олвину Тоффлеру, 1963 // Набоков о Набокове. С. 157.
105
См.: Набоков В. О книге, озаглавленной «Лолита». (Послесловие к американскому изданию 1958-го года) // В. Набоков Собр. соч. американского периода: В 5 т. Т. 2.
106
Мы не беремся здесь предлагать обзор разных направлений в критическом восприятии романа. Отметим лишь общую тенденцию в его оценке. Несмотря на скандальный шлейф, тянущийся за «Лолитой», большинство критиков сочувственно приняло роман. Хотя Г умберту, как, впрочем, и самому Набокову, не удалось избежать обвинений в «аморализме» и «извращенности». Интересно, что были и такие, кто предложил иной подход к интерпретации образов главных героев романа. Так, Н. Армазов главным «антигероем» книги считал не Гумберта, а Лолиту. См.: Армазов Н. Участь страсти // Грани. 1959. № 42.
107
Фрейд З. Недовольство культурой / Фрейд З. Психоанализ. Религия. Культура. М., 1992. С. 76.
108
Фрейд З. По ту сторону принципа удовольствия // Фрейд З. Я и Оно. Москва-Харьков, 1998. С.746.
109
Фрейд З.
110
Набоков В. Интервью Олвину Тоффлеру, 1963 // Набоков о Набокове. С. 132-133.
111
Набоков В. Интервью Анн Герен, 1961 // Набоков о Набокове. С. 100-101.
112
Набоков В. Интервью Джейн Хоуард, 1964 // Набоков о Набокове. С. 160.
113
Набоков В. Интервью Роберту Робинсону, 1977 // Набоков о Набокове. С. 420.
114
Набоков В. О книге, озаглавленной «Лолита» (Послесловие к американскому изданию 1958-го года // Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 2. С. 381.
115
Цит. по:ХрущеваН. В гостях у Набокова. М., 2008. С. 33.
116
Возможно, только «Бледный огонь» (1957-1961) может поспорить в этом отношении с «Лолитой». Было бы интересно проследить, как еще одна центральная идея учения Фрейда - влечение к Танатосу - обыгрывается в этом романе (напомним, что Шейд с каждым новым стихом своей поэмы приближается к смерти. Другое дело, что, по Набокову, творчество ведет к бессмертию, а не является, согласно Фрейду, защитной реакцией от разрушительных инстинктов самого человека). Кажется не случайным, что именно в 50-ые-60-ые годы, когда теория бессознательного завоевывает мировую признательность, Набоков создает «Лолиту» и «Бледный огонь», которые при всей своей многоуровневой повествовательной структуре могут быть прочитаны и как полемический отклик на всевозможные психоаналитические концепции. Рассмотрение «Лолиты» как теории преображенного влечения к Эросу, а «Бледного огня» - не влечения к Танатосу, но к бессмертию, как кажется, может быть весьма продуктивно. Но это уже тема для отдельного исследования.
117
Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 2. С. 14. Далее ссылки на текст романа приводятся по этому изданию, с указанием в скобках страницы.
118
Очевидно, что Набоков был знаком с работой З. Фрейда «Три очерка по теории сексуальности» (1905), где впервые была описана детская сексуальность. Именно в этой книге Фрейд говорит о пяти стадиях психосексуального развития ребенка. Среди прочих названы анальная и генитальная зоны.
119
Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. Т. 5. С. 275.
120
Набалдашник трости - фр.
121
Как указывают комментаторы, остров этот вымышленный и никакого отношения к князю Багратиону не имеет, как, впрочем, и море носит фиктивный характер. В свою очередь, Мелания Вейс является «сиамским близнецом» Бианки Шварцман: ее имя также означает черно-белая.
122
Набоков В. Интервью Анн Герен, 1961 // Набоков о Набокове. С. 100-101.
123
Надо сказать, что, как правило, проблемы с сердцем испытывают самые трогательные и беззащитные герои Набокова. Так, например, в «Машеньке» одна из героинь романа - Клара - думает про поэта Под- тягина: «Она вспомнила, что старик сегодня опять ездил насчет паспорта, что у него тяжелая болезнь сердца, что жизнь проходит» // Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. Т. 2. С. 72. Пнин также страдает сердечными припадками. Как говорит его доктор: «Мой пациент принадлежал к тем редким и злополучным людям, что относятся к своему сердцу <.. .> с тошным страхом, с нервическим омерзением, с болезненной ненавистью, словно к могучему, слизистому чудовищу, паразиту, к которому противно притронуться и с которым, увы, приходится мириться. Время от времени доктора, озадаченные его шатким и валким пульсом, проводили тщательное обследование, кардиограф выписывал баснословные горные цепи и указывал на дюжинусмертельных недугов, исключавших один другого» // Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. Т. 3. С. 22-23. Одного из главных героев «Бледного огня», поэта Шейда, неоднократно настигают сердечные приступы: «Так и случилось - транс, упадок сил / Иль прежний приступ. К счастью, в зале был / Какой-то врач. К его ногам я сник. / Казалось, сердце встало» // Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. Т. 3. С. 331. В «Подлинной жизни Себастьяна Найта» главный герой умирает молодым от сердечной болезни.
Что касается самого Набокова, то помимо аритмии, как указывает его биограф Б. Бойд, писателю был поставлен весьма поэтический диагноз - «тень за сердцем» (впоследствии Пнин скажет, что у него «тень за сердцем»).
124
Напомним, что понятие «Эдипов комплекс» - одно из ключевых в психоаналитической теории - восходит к древнегреческому мифу о царе Эдипе и одноименной драме Софокла, где Эдип, вопреки своей воле и не ведая того, убивает своего отца Лая и женится на матери Иокасте. «Эдипова ситуация» рассматривается Фрейдом в качестве ключевого фактора в возникновении невротических заболеваний.
125
Вынужденный защищать «Лолиту» от обвинений в порнографическом содержании, Набоков утверждал: «Я знаю, что на сегодняшний день “Лолита” - лучшая из написанных мной книг. Я спокоен в моей уверенности, что это серьезное произведение искусства и что ни один суд не сможет доказать, что она “порочна и непристойна”. Все категории, безусловно, переходят одна в другую: в комедии нравов, написанной прекрасным поэтом, могут быть элементы непристойности, но “Лолита” - это трагедия. “Порнография” - не образ, вырванный из контекста, порнография - это отношение и намерение. Трагическое и непристойное исключают друг друга» // Письмо В. Набокова М. Бишопу от 6 марта 1956 (Литературная газета. 1990. 2 мая. № 18).
126
Из рецензии 1958 года: «Знакомясь с “Лолитой” впервые, я подумала, что это - одна из самых смешных книг, какие мне довелось прочесть. Читая ее по второму разу... пришла к выводу, что передо мной - одна из самых печальных». (Джейнуэй Э. Трагедия человека, одержимого страстью // Классик без ретуши: Литературный мир о творчестве Владимира Набокова. М., 2000. С. 291). Или: «“Лолита” и впрямь заразительно смешна, исполнена бурлескной стихии»; «балансирующая на опасной грани веселости и ужаса, “Лолита” - завораживающее, но очень специфическое чтение» «Лолита» в Америке: письмо из Нью-Йорка // Классик без ретуши. С. 272-273).
127
Вот, например, типичные определения «Лолиты»: «Думается, это первый “непристойный” романфарс, а точнее, остроумно-ироническая сатира, ибо герой-повествователь - настоящий бунтарь, восставший против устоев современного общества» (Притчетт В. С. Рец.: Lolita. London: Weidenfeld & Nicol- son, 1959 // Там же. С. 294). «Внимание г-на Набокова все время сосредоточено на сентиментальном отображении данной любовной истории и, параллельно с нею, - на сгущенно сатирическом фокусировании того кича американской действительности, на фоне которого эта любовь расцветает» (Холландер Дж. Гибельное очарование нимфеток // Там же. С. 269).
128
Справедливости ради заметим, что, например, в описанных в «Даре» литературных собраниях нередко видят сатиру на эмигрантские салоны; в «Приглашении на казнь» - на тоталитарное государство. Хотя одни и те же темы в различных исследования могут трактоваться и в сатирическом ключе, и относиться к плану пародии.
129
Набоков В. Интервью Альфреду Аппелю, 1966 // Набоков о Набокове. С. 191.
130
Конечно, такому совету можно следовать только в том случае, если рассматривать Набокова как автора, которому поучительный характер литературы глубоко чужд, о чем свидетельствует не только само творчество писателя, но и многочисленные заявления его по этому поводу. См., например: «Ну, я могу лишь повторить, что лишен и устремлений, и темперамента сатирика, нравственного или социального». Набоков В. Интервью в журнале «Playboy», 1964 // Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. Т. 3. С. 564.
131
См., например: Appel A. Introduction // The Annotated Lolita, by Vladimir Nabokov / Ed. and annotated by Alfred Appel, Jr. New York: McGraw-Hill, 1970. Proffer C. Keys to “Lolita”. Bloomington; L., 1968. То же: Проффер К. Ключи к «Лолите». СПб., 2000.
132
приеме; здесь работ предостаточно). Это тем более парадоксально, что тема эта лежит на поверхности. Хотя все-таки некоторые замечания по поводу иронии в интересующем нас аспекте все же встречаются. Так, В. Е. Александров, ссылаясь на известное набоковское выражение о том, «что разница между комической стороной вещей и их космической стороной зависит от одной свистящей согласной», замечает, что в основе комизма писателя «лежит концепция потусторонности» // Александров В. Е. Набоков и потусторонность. С. 11.
133
См.: Долинин А. «Двойное время» у Набокова. (От «Дара» к «Лолите») // Долинин А. Истинная жизнь писателя Сирина. СПб., 2004.
134
Аверин Б. Дар Мнемозины: Романы Набокова в контексте русской автобиографической традиции. СПб., 2003. С. 319.
135
Люксембург А. Комментарии // Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 2. С. 642.
136
Старк В. Внутренняя хронология романа «Лолита» // В. Набоков: pro et contra. [Т. 2]. СПб., 2001. С. 907.
137
Эта точка зрения уже высказывалась в статье Дж. Наринса «Лолита», нарративная структура и предисловие Джона Рея // В. Набоков: pro et contra. [Т. 2]. СПб., 2001. С. 908-923.
Заметим, что вопрос о соотношении повествовательных инстанций актуален не только для «Лолиты». Так, в более позднем романе Набокова «Бледный огонь» разрыв между текстом поэмы Шейда и комментариями Кинбота - основной структурной проблемы произведения - привел к так и неразрешенному на сегодняшний день вопросу об авторстве поэмы, предисловия и комментариев.
138
О том, что никакого Джона Рэя, доктора философии из Видворта, никогда не существовало, догадаться не трудно. Если учитывать тот факт, что последние события романа вымышлены, то никакой реально существующий доктор Рэй не мог «найти сведения об убийстве, совершенном “Г. Г.”, в газетах за сентябрь-октябрь 1952 г.», как это утверждается им в предисловии.
139
Набоков В. О книге, озаглавленной «Лолита» (Послесловие к американскому изданию 1958-го года) // Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 2. С. 377.
140
См., например, описание в «Других берегах» первых увлечений писателя бабочками и вывод его о том, что еще ребенком он «уже находил в природе то сложное и “бесполезное”, которого позже искал в другом восхитительном обмане - в искусстве» // Набоков В.
141
Иначе как объяснить тот факт, что несовершенное Гумбертом убийство Куильти здесь, в предисловии, зафиксировано как имевшее место.
142
Ср. с высказыванием писателя: «Я совершенный диктатор в этом приватном мире (мире романа), поскольку я один отвечаю за его стабильность и правду» // Цит. по: Г. Хасин Театр личной тайны: Русские романы В. Набокова. М. - СПб., 2001. С. 181.
143
Предисловие уже не выступает в роли правдивого источника, значит, и реальность Лолиты в таком случае тоже не бесспорна.
144
Тема сна играет исключительно важную роль в книге. В романе описано несколько сновидений Гумберта, но в рамках данной темы мы остановимся только на одном.
145
Впрочем, наши изыскания лишь подтверждают точку зрения А. Долинина, доказавшего через двойную хронологию событий вымышленность последних глав романа.
146
Люксембург А. Комментарии. С. 632.
147
Любопытно, что на вопрос журналиста о происхождении имени Лолита, Набоков отвечает: «Все начиналось с Долорес. Очень красивое имя, Долорес. Имя с длинной вуалью, текучими очами. Уменьшительное от Долорес - Лола, а уменьшительное от Лолы - Лолита» // Набоков В. Интервью Анн Герен. 1959. / Набоков о Набокове и прочем: Интервью, рецензии, эссе. М., 2002. С. 80.
148
Прочтение «Лолиты» как произведения, описывающего реальные события (имеется в виду, конечно, реальность романных событий), и создало, на наш взгляд, тенденцию рассмотрения романа в первую очередь с точки зрения этической проблематики. Так, А. В. Злочевская в своей монографии «Художественный мир В. Набокова и русская литература 19 века» ставит вопрос о соотношении греха и свободной воли человека на материале «Лолиты» и романов Достоевского. Согласно Злочевской, Гумберт нарушил «не человеческую мораль, но объективный, заданный свыше нравственный Закон», и, следовательно, весь трагизм ситуации заключается в «отпадении человека от Бога» (с. 124). Цель же Набокова заключалась, по мнению автора монографии, в стремлении писателя «вернуть искусство к истинным экзистенциальным и этическим ценностям» (с. 130). Таким образом, исследователь сосредоточен только лишь на этико-философской оценке греха. Конечно, сама по себе эта проблема значима, но весь вопрос в том, насколько подобная прямолинейность и некоторая упрощенность (а именно такое впечатление складывается по прочтении книги Злочевской) была свойственна Набокову. Такая сюжетная линия, как преступление - наказание - раскаяние, при обязательной свободе нравственного выбора человека (так у Достоевского), на наш взгляд, не работает у Набокова // Злочевская А. В. Художественный мир В. Набокова и русская литература 19 века. М., 2002.
149
Аверин Б. Дар Мнемозины. С. 319.
150
Долинин А. «Двойное время» у Набокова. (От «Дара» к «Лолите»). С. 301.
151
Набоков В. О книге, озаглавленной «Лолита». С. 377.
152
дома «Путнам», от 6 февраля 1959 года, Набоков называет «Волшебника» повестью. См.: Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. Т. 5. С. 652.
153
Там же. С. 377-378.
154
Попутно заметим, что «Дневнику» предпослан следующий эпиграф из моцартовского «Дон Жуана»: Sua passion’ predominante e la giovin pricipiante (преобладающей его страстью были молоденькие девушки, (ит.) Дон Жуан, № 4, ария).
155
Кьеркегор С. Дневник обольстителя. СПб., 2005. С. 11. Далее ссылки на текст романа приводятся по этому изданию, с указанием в скобках страницы.
156
Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. Т. 5. С. 70. Далее ссылки на текст повести приводятся по этому изданию, с указанием в скобках страницы.
157
Там же. С. 657.
158
См., например, интересный разбор «Волшебника»: Барабтарло Г. Бирюк в чепце // Звезда. 1996. № 11. С. 192-206.
159
Набоков В. Предисловие к английскому переводу романа «Отчаяние» // В. В. Набоков: pro et contra [Т. 1], С. 61; Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. Т. 2. С. 375.
160
Набоков В. Предисловие к английскому переводу романа «Отчаяние». С. 61.
161
Цит. по: Набоков и потусторонность. С. 194.
162
См.: Смирнов И. П. Философия в «Отчаянии».
163
В. Е. Александров, ссылаясь на предисловие Набокова к английскому переводу «Отчаяния», говорит о том, что автор «Лолиты» сам положил начало такой интерпретации Г умберта.
164
Проблема множественности «я» характерна для всего творчества Набокова начиная с его первого романа «Машенька» и заканчивая «Смотри на арлекинов!». Об этом см.: Аверин Б. Дар Мнемозины (раздел «Эксперимент над собственным “Я”»).
165
См.: Сендерович С., Шварц Е. «Лолита»: по ту сторону порнографии и морализма // Литературное обозрение. 1999. № 2 (274). С. 63-72. Рассуждая о двойничестве в романе, исследователи говорят о том, что Гумберт изобретает своего двойника-антагониста Куильти, «чтобы возложить на него вину (Quilty/guilty) за зло, причиненное им самим Лолите. С помощью Куильти Г. Г. скрывает часть своей собственной души от себя самого».
166
Заметим, что в критической литературе о Набокове высказывалась мысль, что Гумберт является одним из «любимцев» писателя. См.: Fowler D. Reading Nabokov. Ithaca: Cornell University Press, 1974. (P. 148-151).
167
Набоков В. О книге, озаглавленной «Лолита». С. 384.
168
Конечно, с не меньшим успехом можно говорить о том, что Набоков вполне может быть соотнесен с обширной литературной и философской традицией конца XIX - первой половины XX века, разрабатывавшей проблему личности, и такие работы есть. Но поскольку многие темы и идеи, обращенные к экзистенции человека, акцентирующие личное присвоение некой истины, напряженное, личностное переживание и конструирование смыслов, восходят именно к Кьеркегору, то кажется уместным обратиться к первоисточнику.
169
Набоков В. Телеинтервью Бернару Пиво, программа «Апострофы», 1975 // Набоков о Набокове. С.
170
В этой связи заметим, что особую значимость в романе приобретает образ пути: путешествие героя по Америке может рассматриваться и как метафора движения к собственному «я».
171
См. о кукольных и балаганных мотивах в романе: «Лолита»: по ту сторону порнографии и морализма // Литературное обозрение. - 1999. - № 2. С. 63-72.
172
Так, например, Курганова Е. В. в своей диссертации устанавливает, «что одним из источников набоковской иронии можно считать несовершенство мира и ограниченность человеческого познания, что позволяет связать ее с иронией иенских романтиков (Ф. Шлегель, Новалис, Тик)». См.: Курганова Е. В. Особенности комического в творчестве В. В. Набокова 1920-х - 30-х годов // Автореф. дис... к. филол. н. М., 2001. С. 9. О связи творчества Набокова с романтической эстетикой см. также: Карпов Н. А. Творчество В. В. Набокова и традиции литературы романтической эпохи («Защита Лужина», «Приглашение на казнь»). Дис. к. филол. н. СПб., 2002.
Н. В. Барковская в герое «Дара» Федоре Годунове-Чердынцеве увидела традиционного «романтического поэта», чьи поэтические мечты возносят его над повседневной реальностью. См.: Барковская Н. В. Художественная структура романа В. Набокова «Дар» // Проблемы взаимодействия метода, стиля и жанра в советской литературе. Свердловск, 1990. С. 30-42.
В. Е. Александров, сопоставляя творчество Белого и Набокова, пишет: «Основополагающее структурное сходство между прозой Набокова и прозой Белого объясняется тем, что обоим была в той или иной степени близка “романтическая ирония”». Хотя далее он замечает, что «оба трактуют романтическую иронию в высшей степени иронически». См.: Александров В. Е. Набоков и Серебряный век русской культуры // Александров В. Е. Набоков и потусторонность. С. 265.
173
Напомним, что категория отчаяния в философии Кьеркегора - одна из важнейших. Именно отчаяние, по Кьеркегору, ведет к рождению личности и к обретению свободы. Показательны в этом смысле слова философа: «Только дошедший до отчаяния ужас развивает в человеке его высшие силы». Цит. по: Шестов Л. Киркегард и экзистенциальная философия (Глас вопиющего в пустыне). М., 1992. С. 19.
174
Кьеркегор С. Болезнь к смерти // Кьеркегор С. Страх и трепет. С. 323.
175
диалектически: и как начальный элемент веры, и как новый грех, в том случае, если «отчаяние во грехе поворачивается спиной к вере, к Богу» // Кьеркегор С. Болезнь к смерти. С. 331344.
176
Принимая во внимание данные рассуждения, кажется необоснованной та позиция, на которой настаивает А. Арьев. Анализируя стихотворение «Мать» (1925), исследователь приходит к выводу, что Набоков «с иванкарамазовской почтительностью и окончательной твердостью - Богу “билет возвращает”». Более того, ссылаясь на известное неприятие Набоковым всего, что касается причинно-следственных отношений, Арьев пишет: «Грехи человеческие и не искупаются, и не наказуются. Человеку не воздается ни по его молитвам, ни по его грехам». В контексте художественной философии писателя это утверждение тоже не кажется бесспорным. Думается, что близость Набокову мыслей Гумберта не дискредитирована тем, что высказаны они отнюдь не положительным персонажем. См.: Арьев А. Вести из вечности: (О смысле литературно-философской позиции В. Набокова).
Также вызывает сомнение заявление А. Пятигорского о том, что «у Набокова проблемы вины просто нет. Ни в мистическом смысле, ни даже в этическом». См.: Пятигорский А. Чуть-чуть о философии В. Набокова // В. В. Набоков. Pro et contra [Т. 1]. С. 342.
177
Напомним, что в философской системе Кьеркегора раздвоение героя, ведущее к тому эмоциональному и интеллектуальному напряжению, которое мыслитель называет «интенсивной духовной жизнью», тесно связано с проявлением эротической чувственности.
178
Заметим также, что толчком творческой рефлексии Кьеркегора по поводу раздвоенности человека, приводящей к отчаянию, отчасти послужила личная трагедия философа - отказ от любимой женщины из-за физического недуга.
179
Исаева Н. В., Исаев С. А. Комментарии // Кьеркегор С. Страх и трепет. С. 356.
180
Аверин Б. В. Поэтика «непрямого высказывания» // Аверин Б. В. Дар Мнемозины. С. 319.
181
Кьеркегор С. Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам». С. 537.
182
Кьеркегор С. Страх и трепет. Цит. по: Гайденко П. П.
183
Впрочем, подобные отношения с потусторонностью, неназванные и сокрытые, характерны и для самого автора «Лолиты».
184
4 В основном это касается комментариев к тексту романа. См. комментарии А. Люксембурга, А. Долинина, А. Аппеля.
185
См.: Аверин Б. Поэтика «непрямого высказывания» // Аверин Б. Дар Мнемозины.
186
Там же. С. 317.
187
Там же. С. 328.
188
Там же. С. 326.
189
Курганов Е. Лолита и Ада. СПб, 2001. С. 11.
190
Заметим, что практически все набоковские герои если и не атеистически настроены, то по крайней мере индифферентны в своих религиозных воззрениях. В случае, когда герой вынужден хоть как-то обозначить свою религиозную принадлежность, делает это он весьма обобщенно, как, например, Гумберт: когда Шарлотта пытается узнать что-либо о его отношениях с Богом, Г. Г. отделывается общим утверждением, что верит в «одухотворенность космоса».
191
Вспомним, например, цикл из десяти стихотворений под названием «Ангелы» или знаменитое набоковское стихотворение «Мать». Как замечают комментаторы, Набоков не только хорошо знал Библию, но и был детально знаком с книгой Дионисия Ареопагита «О небесной иерархии», а кроме того, ему были известны и апокрифы. Так, в концовке «Матери» Набоков использует мотив из Евангелия от Фомы. Подробнее о поэзии В. Набокова и религиозной рефлексии в его поэтическом мире см.: Федотов О. Поэзия Владимира Набокова-Сирина. Ставрополь, 2010; Филаретова Е. А. Христианские мотивы лирики В. Сирина // Набоковский вестник. - В. 6. - С. 64-79.
Небезынтересен и тот факт, что цикл «Ангелы» был посвящен В. И. Полю, композитору и известному знатоку оккультизма и индуизма, оказавшему, по словам современников писателя, большое влияние на юного Набокова. Восточная тема не нашла у Набокова сколько-нибудь заметного отражения, но вот в последнем незаконченном романе - «Лаура и ее оригинал» - мы встречаем выписки, идентифицирующие понятия «нирвана», «бонза», «брахманство», «брамизм», «буддизм», подытоженные следующей репликой: «Религиозная ахинея и мистицизм восточной мудрости. Второсортная поэзия мистических мифов» // Набоков В. Лаура и ее оригинал. Фрагменты романа. СПб., 2010. С. 73. Справедливости ради заметим, что в «Бледном огне» также есть строки, отсылающие к буддийской религии. Шейд в своей поэме описывает, чем был занят IPH - Institute of Preparation for The Hereafter (Институт подготовки к потустороннему): «IPH презирал богов (и “Г”), при этом / Мистический нес вздор, давал советы / <...> Как в кутерьме пространств , галактик, сфер / Не одуреть. Еще был список мер / На случай неудачных инкарнаций: / Что делать, коль случится оказаться / Лягушкою на тракте оживленном, / Иль медвежонком под горящим кленом, / Или клопом, когда на Божий свет / Вдруг извлекут обжитый им Завет. <.> Поздней буддизм возрос там, отравив / Всю атмосферу. Медиум незваный / Явился, разлилась рекой нирвана.» // Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 3. С. 327, 329.
192
Любопытно в этом контексте привести одно из высказываний современника Набокова Кирилла Зайцева, профессора юриспруденции и литературного критика. Вот, что он пишет о творчестве писателя (заметим, подобные мнения не были исключением): «И вот прямо с высот бунинской поэзии вы попадаете в кромешную тьму сиринского духовного подполья. <.> Сирин - блестящий писатель... И все же, с каким огромным облегчением закрываете вы книгу, внимательно прочитавши до последней строки. Слава Богу, не надо дальше читать этого наводящего тоску талантливейшего изображения того, как живут люди, которым нечем и незачем жить. Не люди, а человекообразные, не подозревающие ни красот окружающего их мира, ни душевных красот человеческой природы, слепорожденные кроты, толкающиеся беспомощно, безвольно, безответственно, в потемках какого-то бессмысленного и бесцельного прозябания. Какой ужас, так видеть жизнь, как ее видит Сирин!» Цит. по: Шраер М. Д. Бунин и Набоков. История соперничества. М., 2015. С. 17.
193
строки: Но однажды, пласты разуменья дробя, / углубляясь в свое ключевое, /я увидел, как в зеркале, мир и себя,/и другое, другое, другое (курсив мой - А. А.).
Я чувствую брызги и музыку влаги студеной, / когда я под звездами в поле стою, / и в капле медвяной, в росинке прозрачно-зеленой / я Бога и мир и себя узнаю (курсив мой. - А. А.) . Знаменательно, что на месте «Бога» в более позднем стихотворении выступает неназванное «другое». И эта тенденция, уход Набокова от прямого обозначения, от называния, опять-таки характерно для всего его последующего творчества.
194
Набоков В. Разгорается высь. // Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 1. С. 482. Далее стихотворения цитируются по этому изданию.
195
Набоков В. Катится небо, дыша и блистая. С. 501.
196
Набоков В. Жизнь. С. 560.
197
Набоков В. Блуждая по запущенному саду... С. 620.
198
Ранее мы уже приводили многочисленные высказывания Набокова, касающиеся природы юмора, в которых очевидным образом прослеживается связь потусторонности со смехом (см. Введение).
199
Набоков В. Рай. С. 639.
200
Отзвуки религиозной тематики еще можно встретить в ранних романах. Например, воспоминание Лужина о церковной службе в вербное воскресение; или упоминание образов в «Машеньке». Стоит отметить, что Набоков включил в указатель «Память, говори» (своеобразный путеводитель по особо значимым для писателя жизненным моментам) слово «православие».
201
Такое разграничение религии и религиозности предлагает М. Бубер. Согласно философу, «религия - это есть лишь теофания, явление Бога, но не сам Бог». Для нас также важен и тот факт, что Шестов принимает и разделяет данное противопоставление. Об этом: Шестов Л.
202
См., например, комментарии А. Люксембурга и С. Ильина к роману «Бледное пламя», где оппозиция Гумберт Гумберт - Клэр Куильти сравнивается с оппозицией Шейд - Кинбот // Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. СПб., 2000. Т. 3. С. 655. Далее ссылки на текст романа приводятся по этому изданию, с указанием в скобках страницы.
203
Как это ни парадоксально, но и на сегодняшний день эта точка зрения, согласно которой герой «Отчаяния» и его создатель - родственные души, продолжает свое существование. См., например: Семенова С. Г. «Продленный призрак бытия...» (экзистенциальный мир В. Набокова) // Русская поэзия и проза 19201930-х годов. Поэтика - Видение мира - Философия. М., 2001. С. 546-570; Мулярчик А. С. Русская проза Владимира Набокова. М., 1997.
204
Адамович Г. Сартр Ж. -П. Владимир Набоков. «Отчаяние» // Там же. С. 128-130.
205
См.: Вейдле В. В. Сирин «Отчаяние» // Набоков В. В. Pro et contra [Т. 1], СПб., 1999. С. 242; О Сирине // Там же. С. 244-250. Иного взгляда на роман придерживался П. Бицилли. По мнению критика, Набоков следовал в «Отчаянии» в первую очередь традициям Салтыкова-Щедрина. Фигура Германа соотносилась Бицилли с щедринским Иудушкой Головлевым: это «нравственный идиот в буквальном значении этого слова»; «дойдя до последней степени духовного падения», он отдается «запою праздномыслия» - «бесцельным фантазиям, в которых первая взбредшая на ум личность является действующим лицом», и как результат: «исчезновение мира из поля сознания, самоизоляция, распад личности», в конечном итоге приводящей к появлению «Двойника». См.: Бицилли П. Возрождение Аллегории // Современные записки. - 1935. - № 61. - С. 191-204.
206
Смирнов И. П. основе сравнения «Отчаяния» и «Повторения» Смирнов и строит свои дальнейшие рассуждения.
207
С. Давыдов, ссылаясь на тот факт, что в основе эстетических принципов героя романа лежит установка на обман, на вымысел, делает вывод о возможной недостоверности рассказанной истории. «В контексте искусства, понятого как обман, особая роль выпадает датировке последней записи Германа. Эта дата - “1-го апреля”, - последовательно доводящей до конца принцип обмана, ставит еще раз, задним числом, все написанное Германом под сомнение». См.: Давыдов С. «Тексты-матрешки» Владимира Набокова. С. 49.
208
Набоков В.
209
О символике зеркала в романе см.: Каневская М. Семиотическая значимость зеркального изображения: Умберто Эко и Владимир Набоков // Новое литературное обозрение. - 2003. - № 60. - С. 204-213.
210
На то, что Герман - гегельянец, также указывает И. П. Смирнов. Правда, вывод этот он делает исходя из других предпосылок. Так, исследователь называет Германа диалектиком, приводя в подтверждение следующую цитату: «.я (Герман. - А. А.), должно быть, невольно выразил <...> мысли, которые вполне соответствуют диалектическим требованиям текущего момента»; к тому же Герман, согласно Смирнову, «объясняет правильность своего сознания - в русле “Феноменологии Духа” - тем, что отчасти происходит из низкого слоя общества», при этом автор замечает, что в «Г ермане бурлит гегелевское самосознание». Философия в «Отчаянии». С. 182.
211
Подчеркнем, что «случайность» является едва ли не основным двигателем сюжета практически всех произведений Набокова и наделена особой смысловой нагрузкой. Также заметим, что «случай» был предметом особого внимания не только Кьеркегора, но и Шестова, по мнению которого, только «выявляя скрытое в “случайном”» возможно уловить отголоски вечно ускользающей истины. См. об этом: Шестов Л. На весах Иова. С. 128.
212
описанный в последней сцене романа, заставивший их привычный мир рухнуть, - и есть возмездие автора.
213
Набоков В. Собр. соч. русского периода: В 5 т. СПб., 2002. Т. 5. С. 244. Далее ссылки на текст «Других берегов» приводятся по этому изданию, с указанием в скобках страницы.
214
О других знаках, обнаруживающих присутствие в тексте «Отчаяния» «своеобразного спектрального героя» - автора всего романа, смотрите: Давыдов С.
215
Зная, что Набоков ощущает себя в искусстве демиургом, неудивительно, что и все функции Бога- творца, в том числе и карающая, переходят к художнику-творцу.
216
Набоков неоднократно подчеркивал, что Гумберт Гумберт - «пустой и жестокий негодяй» (Набоков В. Интервью Герберту Голду и Джорджу А. Плимптону, 1966 // Набоков о Набокове. С. 212). Но некоторые высказывания писателя свидетельствуют о том, что его отношение к Гумберту не так однозначно. Смотрите, например: «О страсти бедной Лолиты нам известно совсем немного, но именно моего героя обуревает чувственное пламя, буря эмоций, а потом, в конце, это уже любовь - любовь, скажем так, человеческая и божественная. Мой герой отрекается от своей страсти, но, хотя Лолита уже не нимфетка, теперь она - любовь его жизни». См.: Интервью Алену Роб-Грийе и журналу «Ар», 1959 // Набоков о Набокове. С. 74. Или: «Это очень нежная книга. Карта Страны Нежной любви Соединенных Штатов». См.: Набоков В. Интервью Анн Герен, 1961 // Там же. С. 99.
217
Набоков В.
218
Набоков В. Интервью Филлис Мерас, 1962 // Набоков о Набокове. С. 103.
219
В контексте рассуждений, предпринятых в нашей работе, ответ Набокова на вопрос: «Можно ли сказать, что в вас сочетаются широта знаний ученого с ироничностью художника?» - «...что касается ироничности художника... Нет, это не так. Ирония есть метод дискуссии, выдуманный Сократом, который пользовался им, чтобы привести в замешательство софистов. А я глумлюсь над Сократом - в числе многих других. В глобальном смысле ирония - горький смех. Нет уж, увольте! Мой смех - добродушное покряхтывание, смех рассудка, идущий из желудка», - кажется очередной мистификацией писателя. Набоков В.
220
На первый взгляд включение этих понятий в один ряд кажется по крайней мере нелогичным: процесс воспоминания - это прежде всего духовный акт; в учении Фрейда категория духовности отсутствует в принципе. К тому же, память принадлежит области сознания, и в этом случае явная противопоставленность ее «бессознательному» не может не остаться незамеченной. Но, учитывая то специфическое значение, в котором употребляется понятие «бессознательного» в концепции Фрейда, думается, некоторая соотнесенность «бессознательного» с категорией памяти небезосновательна.
221
Тот факт, что событий, о которых повествует герой, не было на самом деле, в этом случае не имеет принципиального значения; важно само построение текста как процесса воспоминания.
222
О неразрывности двух этих понятий свидетельствует знаменитая четвертая часть «Ады», в которой Набоков устами Вана Вина излагает свои взгляды на проблему времени и пространства; в частности в ней говорится: «Физиологически ощущение Времени есть ощущение неизменного становления <…> С другой стороны, философски Время есть только память в процессе ее творения. В каждой отдельной жизни от колыбели до смертного одра идет формирование и укрепление этого станового столба созна- ния, этого времени сильных». Набоков В. Ада или Радости страсти: Семейная хроника // Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т. СПб., 2003. Т. 4. С. 537. Любопытно, что эти же рассуждения были продублированы Набоковым в одном из своих интервью со следующим комментарием: «Это говорит Ван, Ван Вин, очаровательный негодяй, герой моей книги. Я пока не решил - согласен я или нет с его взглядами на ткань времени. Думаю, что нет». См.: Интервью Джеймсу Моссмену, 1969 // Набоков о Набокове. С. 280-281.
223
Плеханова И. И. «Эдипов комплекс»: бегство от трагического как первооснова культуры. С. 90.
224
Подчеркнем, что воспоминание не выводится за пределы теории психоанализа, напротив, автобиографическая память становится едва ли не главным инструментом, к помощи которого прибегают психологи для лечения «неврозов». Но Фрейд и его последователи активизируют личную память с целью изживания прошлого, и тем самым отделения его от настоящего, тогда как для Набокова важно воссоединение прошлого с настоящим.
225
я нахожу слишком скучным для разговора». Набоков В. Интервью Олвину Тоффле- ру. 1963 // Набоков о Набокове. С. 132.
226
Осиновская И. Ирония и эрос. М., 2007. С. 9.
227
228
Там же. С. 43.
229
Там же. С. 50.
230
Там же. С. 53.
231
Там же. С. 57.
232
233
Там же. С. 86.
234
Там же. С. 89-90.
235
Там же. С. 91.
236
Там же. С. 96.
237
238
Там же. С. 108.
239
Это имя не раз встречается в анализируемой работе. Для нас же оно интересно не только в связи с тем, что В. Янкелевич в своем творчестве поднимал проблему иронии («Ирония», 1964), но он также пытался соотнести иронию и любовь. Помимо этого в контексте нашего исследования любопытен тот факт, что именно Янкелевич впервые перевел на французский язык труды З. Фрейда и стал первым популяризатором психоанализа во Франции. А кроме того, профессиональные интересы Янкелевича - философия Л. Шестова, Вл. Соловьева, А. Бергсона - очевидным образом перекликаются с тем кругом имен и идей, которые мы очертили в нашей работе.
Работы Янкелевича по истории философской мысли, главным образом ранние, посвящены в основном анализу философии отдельных мыслителей, но также и разработке собственной философии. Отметим некоторые из них: «Мистические темы в современной мысли» (1925, анализ идей В. Соловьева, Л. Шестова и др.), «Анри Бергсон» (1931, 1959). Не забудем, что одним из тех немногих, чье влияние на свое творчество признавал В. Набоков, был именно Бергсон.
240
Там же. С. 112-113.
241
242
Там же. С. 115.
243
Там же. С. 122.
244
Там же. С. 125.
245
Там же. С. 129.
246
247
Там же. С. 133.
248
Цит. по: Осиновская И. Ирония и эрос. С. 138.
249
250
Там же. С. 146.
251
Там же. С. 147.
252
Вероятно, свою роль в этом сыграли возможные параллели с Лилит, которую, согласно преданиям, принято ассоциировать с демоном. Подробнее об этом см.: Папазян А. А.
253
Набоков В. Телеинтервью Бернару Пиво // Набоков о Набокове. С. 401-402.
254
Приведем слова самого Набокова, касающиеся природы любви его героя: «О страсти бедной Лолиты нам известно совсем немного, но именно моего героя обуревает чувственное пламя, буря эмоций, а потом, в конце, это уже любовь - любовь, скажем так, человеческая и божественная. Мой герой отрекается от своей страсти, но, хотя Лолита уже не нимфетка, теперь она - любовь его жизни» // Набоков В.
255
О природе любви в трактовке русской философии см.: Русский Эрос, или Философия любви в России. М., 1991.