АКТ I
Рамздэль, приятный, спокойный городок с купами тенистых деревьев. Около полудня, начало лета.
На всю ширину классной доски нацарапаны слова: «ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ЗАНЯТИЙ!»
У оконного эркера стоят три девочки: Вирджиния Мак-Ку (страдающая от полиомиелита калека, острые черты лица, резкий голос); Филлис Чатфильд (полнощекая и крепкая) и третья девочка (стоит отвернувшись, завязывает шнурки ботинок).
Вирджиния (тс Филлис). А какие у тебя планы на лето, Филлис? Лагерь?
Филлис. Да, лагерь. Родители едут в Европу.
Вирджиния. Хотят от тебя избавиться, да?
Филлис. Ах, пожалуй да. Я не против. Мне нравится в лагере.
Вирджиния. Туда же, Клаймаксовое озеро?
Филлис. То же старое место. А что ты будешь делать, Дженни?
Вирджиния. Я собираюсь отлично провести время. Буду заниматься французским с нашим новым квартирантом.
Филлис. О, он уже приехал?
Вирджиния. Приезжает завтра. Мама познакомилась с ним в Нью-Йорке, она говорит, что это настоящий светский человек и ужасно милый. Думаю, будет занятно.
Филлис (к третьей девочке). А ты, Лолита?
Лолита поворачивается к ним. Улыбается, пожимает плечами.
К школе подъезжает автомобиль. Из него выходит Шарлотта Гейз.
Лолита. Моя дорогая мать прибыла.
Выходящая из дверей учительница сталкивается с входящей Шарлоттой.
Шарлотта. Здравствуйте. Хорошо. А вы, мисс Хор- тон, довольны, что расстаетесь с ними до осени?
Учительница. По правде сказать, да. Теперь пусть мамы за ними смотрят. А Лолита поедет в лагерь на Клаймаксовое озеро?
Шарлотта. Еще не решила. Я из тех, кто летние планы строит в последний момент.
Шарлотта отвозит Лолиту домой. Дорога загружена. Красный свет.
Лолита. Это уж как водится. (Пауза.)
Загорается зеленый.
С нашим невезением можно не сомневаться, что нам достанется какая-нибудь безобразная карга.
Шарлотта. О чем это ты?
Лолита. Да о постояльце, которого ты пытаешься заполучить.
Шарлотта. Ах, об этом. А я уверена, что это будет милая особа. Когда придет время. В агентстве говорят, что этим летом ожидается много приезжих. И все из-за нового казино.
Лолита. Дженни Мак-Ку рассказывала, какого они жильца нашли. Он профессор французской поэзии. Издательство ее дяди собирается выпустить книгу, которую он написал.
Шарлотта. Нам не нужны никакие французские поэты. Пожалуйста, перестань рыться в перчаточном отделении.
Лолита. Тут были конфеты.
Шарлотта. Ты испортишь себе зубы этими тянучками. Не забудь, кстати, что на три часа ты записана к доктору Куильти… О, будь он неладен, этот пес!
Колли, большой пес мистера Юнга, поджидает на углу Лоун-стрит, затем с задорным лаем бросается к автомобилю и преследует его некоторое время.
Шарлотта. Ну все, я больше не намерена терпеть эту тварь.
Подъезжает к обочине, где стоит пожилой мистер Юнг, проверяющий содержимое своего почтового ящика. Он смотрит поверх очков на Шарлотту.
Шарлотта (высунувшись из окна). Мистер Юнг, с вашим псом что-то придется сделать.
Мистер Юнг (благообразен, но гага)[50] обходит автомобиль и оказывается у ее окна.
—
Лолита. А я думаю, что он хороший, хороший пес, да, хороший пес.
Туговатый на ухо мистер Юнг, который, кажется, слушает ртом, подходит к водительскому окну поближе.
Шарлотта. Я говорю о вашем псе. С ним надо что-то сделать.
Мистер Юнг. Почему? Что он натворил?
Шарлотта. Он несносен. Он преследует каждый автомобиль. Он подучил двух других собак делать то же самое.
Мистер Юнг. Он нежный, смышленый пес. Никого не кусает. Очень бдительный и смышленый.
Шарлотта. Мне нет дела до коэффициента его умственного развития. Все, что я знаю, это что он несносен. И это вам придется отвечать, если он ко- го-нибудь тяпнет.
Мистер Юнг. Он никого не тяпнет. Пойдем со мной, дружок! Вы просто не обращайте на него внимания, миссис Гейз. Идем, дружок!
Лолита. Мама, я хочу есть, поехали.
ВЫТЕСНЕНИЕ:
Ужин.
Короткая панорама Рамздэля. Белая церковь с часами на фоне чернильного неба. Лолита ест, сидя с тарелкой у телевизора.
НАПЛЫВ:
Рваный закат.
На озере волны. Надвигается гроза.
Детали приближающейся грозы: порыв ветра опрокидывает пустую молочную бутылку. Ветер грубо листает страницы изорванного журнала, забытого на складном стуле. Внезапно журнал срывается с места и уносится в безумном круговом полете. Сумерки. Босоногая Лолита торопливо закрывает окно в спальне. Вспышка молнии. Шарлотта складывает и заносит в дом садовый стул. Раскаты грома. Еще вспышка.
Лолита (стоит раздетая на лестнице и обращается к матери которая внизу). Я ложусь в постель. Мне страшно!
Оглушительный удар грома. Шарлотта в гостиной.
отсветы молнии на стене, сидящая в постели Лолита. Снова слышны звуки пожарной сирены.
Автомобиль подвижным светом фар освещает дом 342 по Лоун-стрит, затем дом 345 и останавливается у соседнего дома. Чета Фарло, Джон и Джоана. Буря ослабевает.
Джоана. Джон, пока ты будешь парковать авто, я загляну к Шарлотте, чтобы сказать…
Джон. Да она уже, должно быть, давно спит.
Джоана. Нет, она в гостиной, там включен свет.
Шарлотта, видевшая их приезд, открывает дверь. В струящейся тьме горят кошачьи глаза. Молния.
Джоана. А что тут кошка делает? Ты слышала о пожаре, Шарлотта?
Шарлотта. Я слышала сирену.
Джоана. Да, пожар у Мак-Ку.
Шарлотта. Нет!
Джоана. Да. В дом ударила молния. Мы были в клубе Джона и за пять кварталов могли видеть зарево.
Шарлотта. О Боже! Они живы?
Джоана. О да, с ними все в порядке. Они даже успели спасти телевизор. Но дом выгорел до основания.
Шарлотта. Какой ужас.
Джоана. Само собой, все было застраховано и так далее, и у них есть эти апартаменты в Паркингтоне. Но нам пора, увидимся завтра. Спокойной ночи.
Раннее утро следующего дня.
Робин вытягивает из сырого дерна лужайки червяка. Один новый одуванчик. Молочник собирает пустые бутылки. Звяканье. Телефонный звонок. Лолита, в пижаме, босоногая, свешивается с перил, находясь на середине лестницы над Шарлоттой, которая говорит по телефону в прихожей. Разговор близится к концу. Мы слышим только то, что говорит Шарлотта.
Шарлотта. Безусловно, я могу, мистер Мак-Ку. Ах, я только и думаю о вас и этом страшном пожаре…
(Слушает.)
Никакого беспокойства. В сущности, это обычный квартирант…
(Слушает.)
Мне даже нравится, что он настолько старомоден, что предпочитает озеро океану. Это обещает тихого жильца.
(Сдержанно смеется.) (Слушает.) О, я могу съездить за ним, если хотите. (Слушает.)
Понимаю.
(Слушает.)
Погодите, а не лучше ли вам встретить его, объяснить положение дел, посадить в такси и пусть едет прямо ко мне?
(Слушает.) Угу. Естественно. Я это понимаю.
(Слушает.)
Что ж, договорились. Буду ждать его к полудню. (Слушает.)
Вовсе нет, вовсе нет (мелодичный смех). Все в этом мире случается нежданно-негаданно.
(Слушает.)
Да, так и сделайте. Знаете, я не спала всю ночь, все думала об этом чудовищном пожаре и вашей бедной жене. Вы очень хорошо сделали, что отправили ее с Дженни в Паркингтон. И пожалуйста, передайте ей, что если я могу чем-нибудь помочь…
(Кладет трубку.)
Лолита. Мама, этот человек будет жить у нас?
Шарлотта. Да. О Боже, Луиза придет только послезавтра! Было бы лучше, если бы ты оделась и убрала книги и вещи, что ты принесла из школы. В прихожей ужасный беспорядок.
Прибытие Гумберта.
ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ:
озера, на берегу которого находится увеселительный парк и оштукатуренное здание дорогого отеля. Над частью пригорода висит облачко черного дыма. Вдали — жизнерадостный, опрятный город в лучах безоблачного майского утра. Под нами раскинулся, трепеща флагами, аэропорт, который начинает медленно вращаться по спирали, когда тень аэроплана накрывает его.
Заросшие люцерной поляны у асфальтовые площадки, запаркованные автомобили — аэропорт Рамздэля. Гумберт с портфелем в руке входит в контору аэропорта. Его багаж несут за ним. Он оглядывается.
Гумберт. Меня должны встречать…
Сверяется со своим маленьким черным ежедневником.
Служащий. Могу я помочь вам, сэр?
Гумберт. Позвольте воспользоваться телефоном.
Он пробует дозвониться до Мак-Ку. Вновь заглядывает в свой ежедневник. Набирает номер еще раз. Нет ответа.
Гумберт. Очень мило. (К служащему.) Где я могу взять такси?
Служащий (указывая карандашом). Там. Ваш багаж отнесут.
Гумберт в таксомоторе проезжает через город и поворачивает на Лейк-авеню. Пожарная сирена. Пожарная команда возвращается на станцию.
Шофер. Эх, что за буря была прошлой ночью! Молния ударила в дом на Лейк-авеню, и, Боже мой, как же он запылал!
(Вглядываясь.)
Скажите, мистер, какой, вы говорите, номер дома вам нужен?
Гумберт. Девятисотый. Девять, ноль, ноль.
Шофер (фыркнув). Вот именно, «ноль-ноль» — это примерно все, что от него осталось.
Обугленные, насквозь промоченные водой из брандспойта и все еще дымящиеся руины выгоревшего до основания дома. Полисмен продолжает удерживать в стороне от пожарища редеющую толпу зевак, большая часть которых приехала на автомобилях и велосипедах. Обгорелые развалины виллы Мак-Ку, окруженные соснами, находятся в пустынной части Лейк-авеню. Таксомотор Гумберта останавливается перед отгороженной веревкой лужей.
Шофер (продолжая недобро посмеиваться). Пожалуйста, сэр, приехали.
Гумберт. Господи! Вы хотите сказать, что это и есть особняк Мак-Ку?
Шофер. Особняк? Скажете тоже.
Полицейский. Ближе подходить нельзя.
Гумберт. Я собирался остановиться в этом доме.
Полицейский. Поговорите с хозяином. Мистер Мак-Ку здесь.
(Комизм следующей сцены строится на том, что Мак-Ку устраивает Гумберту нечто вроде экскурсии по несуществующему дому. Он несколько запоздало расписывает перед Гумбертом достоинства виллы, в которой тот намеревался снять комнату.) Мак-Ку, низенький толстяк, появляется из развалин внутреннего двора. Пошатываясь от тяжести, он тащит огромную жаровню для барбекю. Он грязен, мокр и все еще не пришел в себя. Он останавливается и изумленно смотрит на Гумберта.
Гумберт. Здравствуйте. Я ваш постоялец. Или, вернее, я должен был стать вашим постояльцем.
Мак-Ку (опуская на землю свою ношу). Да что вы! Простите, мистер Гумберт, я полагал, что моя жена оставила для вас сообщение в аэропорту. Она уже подыскала вам другое пристанище. Полюбуйтесь, какая ужасная катастрофа!
Он указывает на архитектурные призраки исчезнувшей виллы.
Мак-Ку. Идемте со мной. Смотрите, сэр, смотрите. Вот на этом месте находилась ваша комната. Прекрасная, солнечная, тихая студия. Это то, что осталось от вашей кровати, притом с совсем новым матрацем. Здесь был ваш письменный стол — видите, там, где проходит стена и где теперь лежит шланг?
Гумберт безучастно созерцает груду мокрых книг.
Мак-Ку. Энциклопедия Дженни. (Задрав голову, смотрит на несуществующий верхний этаж.) Должно быть, свалилась сверху из комнаты дочери. Отличные иллюстрации. Соборы. Производство какао. Это чудо, что молния не убила меня с женой в спальне. Наша маленькая девочка была страшно напугана. Ах, это был такой дивный дом! Просто образцовый. Люди приезжали из самого Паркингтона, чтобы увидеть его.
Гумберт спотыкается о доску.
Мак-Ку. Осторожно. Я понимаю, что почти все уничтожено огнем, но я хочу показать вам внутренний двор. Здесь был стол для барбекю. Теперь ничего не осталось, увы. Я надеялся, что вы согласитесь преподавать французский моей бедняжке Дженни. Я отослал их в Паркингтон. И конечно, все было полностью застраховано. Но тем не менее это такой страшный удар. Теперь, что касается вашего нового места…
Утерев грязное лицо грязной ладонью, Мак-Ку возвращается на улицу. Гумберт, высоко поднимая ноги, идет за ним. Киноаппарат сопровождает их.
Мак-Ку. Мы решили, что лучшее, что мы можем сделать в таких печальных обстоятельствах, это найти для вас другое пристанище. Нам всем теперь приходится мириться с лишениями. Хозяйка вдова, прелестная особа и очень культурная. Но дом расположен не в таком фешенебельном районе, как этот, зато намного ближе к городу. Адрес — 342 по Лоун-стрит. Позвольте, я объясню водителю, как проехать. Добрый день, Джо.
Истеричный лай колли, преследующей таксомотор Гумберта, который подъезжает к дому 342 по Лоун-стрит. Дощатый, беленый, ужасный загородный дом, ровно подстриженный косилкой мещанский газон, с одним уцелевшим одуванчиком. Из верхнего окна дома Шарлотта наблюдает за выходящим из автомобиля Гумбертом. Водитель порывается вытащить его чемоданы.
Гумберт. Нет, оставьте эти чемоданы. Подождите меня несколько минут.
Шофер. Хорошо.
Гумберт. Я сильно сомневаюсь, что остановлюсь здесь. (Про себя.) Какой отвратительный дом.
Дверь не заперта. Гумберт входит. Прихожая украшена мексиканскими безделушками и репродукцией банального баловня изысканной части буржуазного класса (например, Ван Гога). Старая теннисная ракета с лопнувшими струнами лежит на дубовом бауле. На столике у приотворенной двери в гостиную стойт телефонный аппарат.
«Это мсье Гумберт?»
Гумберт смотрит вверх, оттуда падает немного папиросного пепла. Затем сама дама — сандалии, штаны, шелковая блузка, лицо того типа, который можно определить как слабый раствор Марлены Дитрих (в таком порядке), — сходит по ступеням лестницы, все еще постукивая указательным пальцем по папиросе.
Рукопожатие.
Гумберт. Здравствуйте. Позвольте, я объясню ситуацию.
Шарлотта. Да, мне все известно. Проходите.
Гумберт и Шарлотта входят в гостиную.
Яванскими жестами она предлагает ему выбрать себе место. (NB.: в последней сцене пьесы эти жесты повторит Долли Скиллер.) Они садятся.
Шарлотта. Давайте познакомимся, а потом я покажу вам вашу комнату. Я курю только «Дромки».
Гумберт. Спасибо. Я не курю.
Шарлотта. Что ж, одним пороком меньше. А я вся состою из маленьких грехов. C'est la vie. (Закуривает.) Вам правда удобно в этом старом кресле?
Он вынимает из-под себя старый теннисный мяч.
Гумберт. О, вполне.
Шарлотта (забирая у него мяч). Мне кажется, мистер Гумберт, что у меня есть именно то, что вы ищете. Вы ведь намерены провести в Рамздэле все лето?
Гумберт. Не уверен в этом. Нет, не могу сказать. Дело в том, что я был очень болен и приятель посоветовал мне Рамздэль. Я представлял себе просторный дом на берегу озера.
КИНОАППАРАТ тем временем иронично инспектирует различные щели и трещины комнаты.
Шарлотта. Ах да, озеро всего в двух милях от моего просторного дома.
Гумберт. Да, конечно. Но я воображал себе виллу, белые дюны, рябь озера в двух шагах, череду утренних купаний.
Шарлотта. Если честно, между нами, из особняка Мак-Ку, хотя, возможно, он немного новее моего, совсем не видно озера, да, совсем. Нужно пройти два квартала, чтобы увидеть его.
Гумберт. О, я не сомневаюсь, что там могли быть некоторые недостатки, что-то могло бы меня разочаровать. Но я имел в виду, что я следовал вполне определенной мечте, что мне подойдет не всякий дом, а тот самый дом.
Шарлотта. Мне жаль Мак-Ку, но им не следовало обещать так много. Что ж, я могу предложить вам благоприятное окружение в очень изысканном районе. Если вы играете в гольф, а я уверена, что играете, то от нас практически в пешей доступности расположен загородный гольф-клуб. И мы весьма интеллигентны, да, сэр. Вы ведь профессор литературы, не так ли?
Шарлотта. В таком случае вам, конечно, хотелось бы выступить в нашем клубе, членом которого я с гордостью состою. В прошлый раз у нас выступала профессор Эми Кинг, очень стимулирующий наставник, рассказывала нам о докторе Швейцере и докторе Живаго. А теперь давайте посмотрим на ту комнату, уверена, она вам понравится.
Шарлотта и Гумберт на верхней площадке.
Шарлотта. Это то, что можно назвать полустудией или практически полустудией.
Она быстро прикрывает дверь в комнату Лолиты и отворяет дверь напротив.
Шарлотта. Вот, пожалуйста. Не правда ли, милая книжная полка? Взгляните только на эти колониальные подставки для книг. А в тот угол (задумчивая пауза, локоть упирается в ладонь) я поставлю наш второй радиоприемник.
Гумберт. Нет, нет, пожалуйста, не надо радио.
Он морщится, увидев на стене репродукцию «Крейцеровой сонаты» Ренэ Принэ — унылая картина, на которой взъерошенный скрипач пылко обнимает свою белокурую аккомпаниаторшу в тот момент, как она встает из-за рояля, все еще касаясь клавиш своими липкими девичьими пальцами.
Шарлотта. А этот ковер мистер Гейз и я купили в Мексике. Мы отправились туда в свадебное путешествие. Это было — дайте подумать — тринадцать лет назад.
Гумберт. Примерно столько же лет назад я женился.
Шарлотта. О, вы женаты?
Гумберт. Разведен, мадам, благополучно разведен. Шарлотта. Где это было? В Европе? Гумберт. В Париже.
Шарлотта. Париж, должно быть, восхитителен в это время года. Мы с мужем, кстати сказать, собирались в Европу незадолго до его смерти — после трех лет счастливой семейной жизни. Он был обаятельный человек, очень цельная натура. Вы бы с ним нашли общий язык. А здесь —
Гумберт открывает дверь в чулан. Раскрашенная складная ширма падает на него. На ней повторяется изображение нимфетки в трех видах: 1) пристально смотрящей поверх черного газового веера; 2) в черной полумаске; 3) в бикини и смешных арлекинских очках. В ткани ширмы прореха.
Шарлотта. Ох, простите. Мы купили ее в местном магазине, чтобы дополнить нашу мексиканскую обстановку, но она не подошла. Я скажу Лолите, чтобы она забрала ее в свою комнату. Она ее обожает.
Гумберт. В доме живет горничная?
Шарлотта. Ах нет, почему вы так подумали? Рамздэль — это не Париж. К нам трижды в неделю приходит молодая негритянка, и мы считаем, что нам еще повезло. Этот ночник, похоже, не работает. Будет исправлено.
Гумберт. Но вы, кажется, сказали —
Бережно, чтобы не сказать мечтательно, Шарлотта прикрывает дверь не имевшей успеха комнаты. Она отворяет следующую за ней дверь.
Шарлотта. Здесь ванная. Уверена, что вы, как европейский интеллектуал, терпеть не можете наши современные роскошные уродства — обложенные кафелем ванные и золотистые краны. А у нас — старый добрый тип ванной комнаты с эксцентричной водопроводной системой, от которой англичанин придет в умиление. Прошу прощения за этот грязный носок. А теперь, если мы снова спустимся вниз, я покажу вам столовую и, конечно же, мой прекрасный сад.
Шарлотта. Увы.
Гумберт. Не хочу отнимать у вас время. Это, должно быть, ужасно скучно —
Шарлотта. Ничего подобного.
Гумберт и Шарлотта проходят через прихожую в столовую, киноаппарат движется вместе с ними.
Шарлотта. Это столовая. Там — веранда. Вот, кажется, и всё, cher Monsieur.
(Вздох.)
Я вижу, впечатление у вас не очень благоприятное.
Гумберт. Я должен подумать. Меня ожидает шофер у дома. Позвольте мне записать номер вашего телефона.
Шарлотта. Рамздэль 1776. Так легко запомнить[51]. Много я не запрошу. Двести долларов в месяц, полный пансион.
Гумберт. Понимаю. У меня не было с собой макинтоша?
Шарлотта. Я видела, что вы оставили его в такси.
Гумберт. Да, конечно. Что ж…
Кланяется.
Шарлотта. Погодите, вы должны увидеть мой сад!
Гумберт следует за ней.
Шарлотта. Здесь кухня. Может быть, вам будет приятно узнать, что я превосходно готовлю. Мои пироги получали призы в наших краях.
Гумберт выходит за Шарлоттой на веранду. Далее следует взрыв ослепительного волшебства и узнавания. «С камышового коврика, из круга солнца, полуголая, на коленях, поворачиваясь на коленях, моя ривьерская любовь внимательно на меня глянула поверх темных очков».
В этом месте хорошо бы экранизировать развернутую метафору из следующего абзаца романа: «И как если бы я был сказочной нянькой маленькой принцессы (потерявшейся, украденной, найденной, одетой в цыганские лохмотья, сквозь которые ее нагота улыбается королю и его гончим), я узнал темно-коричневое родимое пятнышко у нее на боку»[52]. Потрясенный Гумберт проходит за Шарлоттой в глубину сада.
Шарлотта. Это была моя дочь, а вот мои лилии.
…
Шарлотта (с очаровательной непринужденностью). Ну вот и все, что я могу предложить вам: удобный дом, солнечный сад, мои лилии, мою Лолиту[53], мои пироги с вишней.
Гумберт. Да, да. Я вам очень признателен. Вы сказали пятьдесят долларов в неделю за полный пансион?
Шарлотта. Так вы намерены снять комнату?
Гумберт. Конечно — да. Я бы хотел занять ее прямо сейчас.
Шарлотта Вы душка. Это прелестно. Что же стало решающим фактором? Мой сад?
Веранда. Лолита, в трусиках и лифчике, лежа на циновке, принимает солнечные ванны.
Шарлотта и Гумберт, возвращаясь в дом, поднимаются по ступеням садового крыльца.
Шарлотта. Я заплачу шоферу и попрошу его отнести багаж в вашу комнату. Много ли у вас вещей?
Гумберт. Портфель, и пишущая машинка, и магнитофон, и макинтош. И два чемодана. Позвольте мне —
Шарлотта. Не беспокойтесь. Я знаю от миссис Мак-Ку, что вы не привыкли сами носить чемоданы.
Гумберт. О да, и еще там коробка шоколадных конфет, предназначавшихся Мак-Ку.
Шарлотта улыбается и уходит.
Лолита. Конфеты, ням-ням.
Гумберт. А ты, стало быть, Лолита?
Лолита. Да, это я.
Меняет позу: только что она лежала на спине, раскинувшись как морская звезда, теперь перевернулась на живот, как тюлень. Пауза.
Гумберт. Сегодня чудесная погода.
Лолита. Это правда.
Гумберт (садится на ступеньку). А здесь хорошо. О, пол горячий.
Теперь она полусидит.
Лолита. Вы видели пожар?
Гумберт. Нет, все уже закончилось, когда я приехал. Бедный мистер Мак-Ку выглядел потрясенным.
Лолита. Вы сами выглядите потрясенным.
Гумберт. Я? Нет. Со мной все в порядке. Пожалуй, мне лучше переодеться во что-нибудь более легкое. У тебя божья коровка на ноге.
Она перемещает насекомое себе на палец и уговаривает улететь.
Гумберт. Надо подуть. Вот так. Теперь улетела.
Лолита. Дженни Мак-Ку — она моя одноклассница, знаете ли. И она сказала, что вы будете ее домашним учителем.
Гумберт. О, это сильно преувеличено. Речь шла о том, чтобы заниматься с ней французским.
Лолита. Она жестокая, эта Дженни.
Гумберт. А она… хорошенькая?
Лолита. Ужасная уродина. И подлая. И хромая.
Гумберт. Правда? Странно. Хромая?
Лолита. Угу. От полиомиелита или чего-то там. А вы поможете мне с уроками?
Гумберт. Mais oui, Лолита. Aujourd'hui?[54]Входит Шарлотта.
Шарлотта. Вот вы где.
Лолита. Он согласился помочь мне с уроками.
Шарлотта. Мило. Мистер Гумберт, я заплатила за такси и попросила водителя отнести ваши вещи наверх. Вы должны мне четыре доллара тридцать пять центов. После, после. Долорес, я полагаю, что мистер Гумберт хотел бы отдохнуть.
Гумберт. О, что вы, я помогу ей с удовольствием.
Лолита. Ну, на сегодня немного задано. Вот здорово, всего через три недели каникулы!
Пауза.
Гумберт. Позволь мне… я хочу вытащить из коробки салфетку. Нет, ты лежишь на ней. Так… извини… спасибо.
Лолита. Постойте. Тут следы моего губного карандаша.
Гумберт. Тебе мама разрешает красить губы?
Лолита. Нет. Я прячу его сюда.
Втянув свой прелестный живот, Лолита извлекает из-под пояска трусиков трубочку губной помады.
Гумберт. Ты удивительная девочка. А ты часто ходишь на озеро? Я видел это прекрасное озеро из самолета.
Лолита (вновь ложась, со вздохом). Почти никогда. Это далековато, а мама слишком ленива, чтобы ездить со мной на озеро. Кроме того, нам, детям, больше нравится городской бассейн.
Гумберт. Кто твоя любимая звезда эстрады?
Лолита. Ах, не знаю.
Гумберт. В каком ты классе?
Лолита. Это что, викторина?
Гумберт. Я только хочу получше узнать тебя. Вот я уже знаю, что ты любишь выставлять на солнце свое солнечное сплетение. А что еще?
Лолита. Вам не стоит употреблять такие словечки, знаете ли.
Гумберт. Должен ли сказать так: «от чего ты млеешь»?
Лолита Так никто теперь не говорит.
Молчание. Лолита переворачивается на живот. Неудобно сидящий на корточках, напряженный Гумберт, у которого подрагивает на ноте мышца, беззвучно стеная, пожирает ее своими грустными глазами; Лолита, вертлявая пляжница, вновь садится.
Гумберт. Ты уже решила, кем именно хочешь стать, когда вырастешь?
Гумберт. Я говорю…
Лолита, прикрыв глаза, прислушивается к доносящемуся из прихожей телефонному звонку и голосу матери, снявшей трубку.
Лолита (кричит). Мама, это меня?
Гумберт. Я спрашиваю, кем ты хочешь стать?
Из столовой выходит Шарлотта. Гумберт, прерванный в своем тайном вожделении, с виноватым видом вскакивает с места.
Шарлотта. Это Кенни. Похоже, он хочет пригласить тебя на школьный бал в следующем месяце.
Лолита нащупывает пляжный шлепанец, скачет, полуобутая, на одной ноге, теряет шлепанец, кружится на месте, отбрасывает их совсем, ударяется во влажного Гумберта, смеется — и убегает босиком.
Шарлотта. Я собираюсь в город. Могу вас подвезти куда-нибудь. Хотите осмотреть Рамздэль?
Гумберт. Для начала, я хотел бы переодеться. Никогда не думал, что в Рамздэле может быть так жарко.
Комната Гумберта. Прошло несколько дней. Гумберт записывает приснившийся ему сон (кадр слегка смазан): рыцарь в полном боевом облачении верхом на вороном коне скачет по лесной дороге. На залитой солнцем поляне играют три нимфетки, одна из них хромая. Нимфетка Лолита подбегает к Гумберту, Темному Рыцарю, и ловко усаживается на коня позади него. Его забрало вновь опущено. Конь уносит их в глубину Зачарованного Леса.
ПЕРЕХОД НАПЛЫВОМ К СЛЕДУЮЩЕЙ СЦЕНЕ:
Мы на пьяцце. Гумберт с толстой воскресной газетой занимает стратегическое положение в верандовой качалке поблизости от двух параллельно разложенных подстилок. Он покачивается, притворяясь читающим. Подчеркните толщину газеты.
Появляются мать и дочь, обе в раздельных купальных костюмах.
Шарлотта переставляет банку крема с дальней подстилки (подстилка 2) на ближнюю (подстилка 1) и садится на подстилку 1. Лолита выдергивает из газеты Гумберта страницы комиксов, семейный раздел и еще раздел с иллюстрациями и располагается на подстилке 2.
Позади нее — тенистый участок. Гумберт, тайный наблюдатель, покачиваясь, плавно подъезжает к этому участку в своем тихоходном кресле. Теперь он рядом с Лолитой.
Обильно смазанная кремом, мать лежит на спине, на подстилке 1 (теперь удаленной), подставив тело солнцу; дочь, погруженная в комиксы, лежит на животе, на подстилке 2, близко от Гумберта, являя его взору узкие ягодицы и пляжную изнанку ляжек.
Кресло нежно покачивается. Плачущая горлица воркует.
Шарлотта шарит в поисках сигарет, но они остались на подстилке 2, рядом с Гумбертом. Она привстает и занимает новое положение — между Гумбертом и дочерью, которую она выпихивает на подстилку 1. Теперь Шарлотта на подстилке 2, рядом с Гумбертом. Возясь с зажигалкой, она заглядывает на страницу газеты, которую Гумберт с мрачным видом читает: книжное обозрение с объявлением на всю страницу:
КОГДА УВЯДАЕТ СИРЕНЬ самый обсуждаемый роман года, выпущено 300 000 экземпляров.
«Когда увядает сирень».
Гумберт издает отрицательный звук, прочищая горло.
Шарлотта. О, вы должны прочитать! Об этом романе была восторженная рецензия Адама Скотта. Это история мужчины с Севера и девушки с Юга, у которых все складывалось чудесно: он — копия ее отца, она — копия его матери, но потом она осознает, что, будучи ребенком, терпеть не могла своего отца, и конечно, с этого момента он начинает отождествлять ее со своей собственной матерью. Видите ли, здесь заложена такая идея: он символизирует индустриальный Север, она — старомодный Юг, и -
Лолита (вскользь). Все это собачья чушь.
Шарлотта. Долорес Гейз, немедленно отправляйся в свою комнату!
ТРИ НЕДЕЛИ СПУСТЯ. ДЕНЬ ШКОЛЬНОГО БАЛА ИЗ ЗАТЕМНЕНИЯ: Кухня. Кошка и утреннее молоко.
Шарлотта, изысканно офартучена, готовит для Гумберта завтрак. Он входит, на нем — шелковый халат с застежками из тесьмы.
Гумберт. Доброе утро.
Он усаживается за стол, ставит на него локти и задумывается.
Шарлотта. Ваш бекон готов.
Гумберт сверяется со стенным календарем и достает из кармана бумажник.
Гумберт. Сегодня пошла четвертая неделя, как я живу у вас.
Шарлотта. Время определенно летит. Завтрак для мсье готов.
Гумберт. Пятьдесят, и еще восемь двадцать я должен вам за вино.
Шарлотта. Нет, всего шестьдесят два тридцать пять: я заплатила за подписку на «Взгляд»[55] для вас, помните?
Гумберт. Ах да. Я полагал, что уже рассчитался за это.
Он рассчитывается.
Шарлотта. Сегодня бал. Держу пари, что она будет все утро докучать мне со своим нарядом.
Гумберт. Но ведь это обычное дело, не так ли?
Шарлотта. Да, конечно. Я полностью за то, чтобы она участвовала в этих торжествах. Может быть, они научат мою дикарку основам приличного поведения.
С другой стороны, этот бал означает, что окончилась счастливая эра, школьный год. Теперь наступает пора вялых шатаний по дому, безделья, жуткого нытья, напускного зубоскальства и всего такого прочего.
Гумберт. Н-да. Мне кажется, вы немного преувеличиваете.
Шарлотта. О, нисколько. Это не я, а она мастерица преувеличивать. Как я ненавижу это многословное, болтливое дурачество, то, что они называют «хохмить». Я в ее годы, а это было, между прочим, всего пару десятков лет назад, никогда не впадала в такое развинченное, унылое, дремотное состояние.
С лестницы доносится голос Лолиты, зовущей мать.
Шарлотта (с гримасой обреченности). Видите, что я говорила?
(К Лолите.)
Ну, что тебе?
Лолита (с нижней юбкой в руках). Ты обещала подшить ее.
Шарлотта. Хорошо. Позже.
Лолита (к Гумберту). А вы пойдете на наши танцульки?
Шарлотта. Моя дочь желала бы знать, пойдете ли вы на школьный бал?
Гумберт. Я понял. Да, спасибо.
Шарлотта. Мы, родители, конечно, не обязаны плясать.
Лолита. Что значит «мы»?
Шарлотта (взволнованно). О, я имею в виду мы, взрослые. Родители и их друзья.
Лолита уходит, напевая.
Гумберт. В котором часу начало?
Шарлотта. Около четырех. А после я предложу вам вкусного холодного цыпленка.
(Следит глазами за Гумбертом, поднимающимся из-за стола.)
Гумберт. Да. Я намеревался устроиться в саду, но садовник нашего соседа опять запустил свою мотокосилку или как она там называется. От нее гудит голова.
Шарлотта. А мне этот звук всегда казался таким бодрящим, таким жизнерадостным. Он навевает мысли об охапках летней зелени и все такое.
Гумберт. У вас, американцев, иммунитет к шуму.
Шарлотта. В любом случае, Лесли кончит работу к полудню и у вас еще будет уйма времени перед вечеринкой.
Сад.
Сидя в тени деревьев, Гумберт что-то записывает в свой маленький черный блокнот. Плачущая горлица плачет, цикады трещат, невидимый и неслышный аэроплан прочерчивает по безоблачному небу серебристо-меловые расходящиеся полосы. Где-то на улице мать зовет своего ребенка: «Рози! Ро-зи!» Очень приятный день. Гумберт смотрит на часы и затем бросает взгляд на дом. Он встает и начинает прогуливаться по саду, украдкой пытаясь установить местонахождение Лолиты, чей голос доносится сначала из одной комнаты, затем из другой, в то время как радиомузыка звучит в третьей. Теперь слышно, как наполняется ванна и как спущенная вода с шумом течет по водостокам. Гумберт собирает свои записки и возвращается в дом.
Гостиная.
Гумберт делает вид, что читает журнал. Лолита, со свистом рассекая воздух, влетает в комнату. На ней бледное, волнисто-облегающее ее фигуру бальное платье с пышной юбкой и в тон ему атласные туфли. Она грациозно кружится перед Гумбертом.
Лолита. Ну как? Я вам нравлюсь?
Гумберт (изображая члена жюри). Очень.
Лолита. Восхищены? Красавица во мгле? Словами не описать?
Гумберт. Порой ты меня восхищаешь меткостью своих выражений, Лолита.
Лолита. Застегните мне сзади молнию, пожалуйста.
Гумберт. У тебя пудра на лопатках. Стереть?
Лолита. Смотря где.
Гумберт. Здесь.
Лолита. Проказник.
Гумберт. Я втрое старше тебя.
Лолита. Скажите это маме.
Гумберт. Зачем?
Гумберт. Погоди немного, Лолита, не вертись. Один великий поэт сказал: «Остановись, мгновенье». — Ты прекрасна.
Лолита (притворяясь, что зовет). Мама!
Гумберт. Даже когда ты валяешь дурочку.
Лолита. Так не говорят.
Гумберт. Но ты понимаешь.
Лолита. А как вы думаете, Кенни от этого платья потеряет голову?
Гумберт. Кто такой Кенни?
Лолита. Мой сегодняшний кавалер. Ревнуете?
Гумберт. Вообще-то да.
Лолита. С ума сошли? Совсем помешались на Долли?
Гумберт. Да, да. О, постой! Лолита. И она упорхнула.
Упархивает.
Лестничная площадка.
Гумберт во фланелевом костюме и Шарлотта в эффектном вечернем платье (от Розенталь, Розы Рамздэля, дом № 50 по Главной южной улице).
Гумберт. Мы заедем за этим юношей?
Шарлотта. Нет, он сказал, что зайдет за Лолитой. Он живет всего в двух кварталах отсюда. Ручаюсь, она будет прихорашиваться до последней минуты.
Подъезд к дому, перед гаражом.
Кении помогает Лолите сесть в Шарлоттин двухдверный седан на заднее место. С другой стороны Гумберт открывает водительскую дверцу для Шарлотты. Мать и дочь усаживаются и принимаются охорашиваться с одинаковым ритмом движений и шорохом.
Гумберт обходит автомобиль. Шарлотта поворачивается к Кении, который уселся рядом с Лолитой.
Кенни. Да, мэм.
Шарлотта. А Каштановая улица все еще закрыта из-за ремонта?
Кенни. Да. Вам надо свернуть после церкви.
Шарлотта. Церкви? Я думала проехать иначе. Дай- те-ка подумать…
Лолита. Слушай, Кении, почему бы тебе не сесть рядом с мамой и не показать ей дорогу?
Шарлотта. Не стоит. Я смогу сообразить.
Лолита. Нет, ты не сможешь. Давай, Кен. А вы садитесь сюда.
Хлопком руки по соседнему месту она приглашает Гумберта садиться. Тот, стукнувшись головой, забирается на задний диванчик и втискивает свои длинные ноги рядом с Лолитиной пышной юбкой. Кенни, напирая на спинку кресла, проворно усаживается рядом с Шарлоттой, которая дает волю своему негодованию, так резко нажав на акселератор, что у Лолиты с колен падает сумочка. Лолита и Гумберт шарят руками, чтобы подобрать ее с пола.
Лолита (смеясь). Полегче, мама.
Шарлотта (овладевая собой). Никаких комментариев с заднего места, детка.
Так Гумберт на несколько минут получил возможность тайной связи с нимфеткой. Заговорщицки, медленно Лолита позволила своей руке придвинуться к его, затем ее ладонь плавно скользнула в его, и он обхватил ее.
Новый зал.
В галерее на столах приготовлен школьный пунш и печенье; вокруг стоят учителя, родители и их знакомые, образуя более или менее оживленные группы. Из смежного зала, где танцуют школьники, доносится музыка. Шарлотта знакомит Гумберта с Чатфильдами.
Шарлотта. Энн, позвольте представить вам профессора Гумберта, он остановился у нас. Это миссис Чатфильд, мистер Чатфильд.
Обмен приветствиями.
Миссис Чатфильд (к Шарлотте). Лолита выглядит просто волшебно в этом облачке розового. И как она движется… Боже мой!
Шарлотта. Спасибо. Я только собиралась сделать комплимент вашей Филлис. Она прелестна. Так вы решили отправить ее на следующей неделе в летний лагерь на озере Клаймакс?
Миссис Чатфильд. Да, это самое здоровое место на земле. Лагерем руководит замечательная дама, сторонница естественного развития детей. Что означает, как вы понимаете, сочетание методов педоцентризма с потребностями естества.
Шарлотта. Скажите, а кто этот джентльмен в фасонистом жилете, которого обступили те дамы? Кажется, я его знаю.
Шарлотта. Конечно. Я совсем забыла, что у нашего славного дантиста есть такой знаменитый племянник. Эта его пьеса, которая шла по телевизору, «Нимфетка», разве она не восхитительна?
Другая часть галереи.
В это время, после скучного разговора с миссис Чатфильд (Чатфильд: «Я слышала, профессор, что вы собираетесь преподавать в Бердслейском колледже. Кажется, жена нашего президента — а я работаю на Лейквудскую корпорацию — ведет там курс домоводства»), Гумберта относит в сторону. Он забредает в танцевальный зал, где наблюдает за Лолитой. Второй или третий медленный танец прерывается, и теперь ритмы бурной мелодии ударяют по ушным перепонкам. Кенни и Лолита, несомые энергичным рок-н-роллом, проносятся мимо. Гумберт прислоняется плечом к колонне. Киноаппарат фокусируется на его адамовом яблоке.
Шарлотта стоит рядом с буфетом. Она окидывает зал ищущим взглядом. Она потеряла из виду Гумберта. Две хохотушки в широких юбках с быстрым шорохом проходят мимо, направляясь в танцевальный зал.
Первая девушка (к другой). Ты знаешь, кто это был? Клэр Куильти! О Боже, у меня сердце так и стучит!
Шарлоттин блуждающий взгляд встречается с глазами мисс Адаме, учительницы английского, которая стоит среди людей, окружающих Куильти. Мисс Адаме кивает ей. Шарлотта подходит к ним. Ее представляют. Куильти — чрезвычайно популярный преуспевающий жулик, лег сорока, проказливый, плешивый, с непристойными маленькими усиками и фамильярными манерами, которые одни находят оскорбительными, а другие просто обожают.
Шарлотта. О, мы раньше уже встречались с мистером Куильти.
(Элегантно завладевая его вниманием.)
Мистер Куильти, я ваша великая почитательница.
Куильти. Вот как, вот как…
Шарлотта. Мы познакомились два года назад…
Куильти (иронично мурлыча себе под нос). Целая вечность…
Шарлотта. На обеде в вашу честь, в клубе…
Куильти. Мне легче это вообразить себе, чем вспомнить…
Шарлотта. А после обеда я показала вам мой сад и отвезла в аэропорт…
Куильти. Ах да, чудный аэропорт. Предпринимает попытку выйти из ее орбиты.
Шарлотта. Вы надолго к нам?
Куильти. Совсем ненадолго. Приехал занять немного наличных у дядюшки Айвора. Прошу прощения, мне пора. В Паркингтоне ставят мою пьесу.
Шарлотта. Недавно мы получили истинное наслаждение, когда по пятому каналу показывали вашу «Нимфетку».
Он отходит, бочком пробираясь сквозь толпу, но вдруг останавливается и возвращается к Шарлотте.
Куильти. Скажите, это ведь у вас была маленькая дочь? Погодите. С чудесным именем. Чудное, мелодичное, лирическое имя…
Шарлотта. Лолита. Уменьшительное от Долорес.
Куильти. Да, конечно: Лолита. Розами увита[56].
Шарлотта. Она пляшет здесь. А завтра ваш дядя- дантист заделает ей дупло.
Куильти. Я знаю, он старый греховодник.
Мисс Адаме. Мистер Куильти, боюсь, я должна вас похитить. За вами приехали из Паркингтона.
Куильти. Подождут. Я хочу посмотреть, как танцует Долорес.
Галерея рядом с буфетом. Появляется Гумберт.
Шарлотта. Где вы были все это время?
Гумберт. Так, прохаживался туда-сюда.
Шарлотта. Вы просто окоченели от скуки, бедняжка. А, здравствуй, Эмили!
Миссис Грей. Добрый вечер, Шарлотта.
Шарлотта. Эмили, это профессор Гумберт, наш постоялец. Это миссис Грей.
Рукопожатие.
Миссис Грей. По-моему, чудесный бал.
Шарлотта. Ваша милочка Роза довольна?
Миссис Грей. О да. Знаете, этот ребенок ненасытен. Она получила на день рождения несколько новых пластинок и теперь желает после бала пригласить домой на танцевальную вечеринку Джека Биэля и пару других ребят. Она с радостью пригласит и Лолиту с Кенни. Может ли Лолита пойти к нам? Я накормлю ее ужином.
Шарлотта. Во всех отношениях. Это дивное предложение.
Шарлотта. Можно к одиннадцати. Я тебе очень признательна, Эмили.
Миссис Грей присоединяется к другой группе.
Шарлотта (беря Гумберта под руку). А мы можем отправляться домой, где нас ждет вкусный ужин в уютной обстановке. Как вам такое предложение, cher Monsieur?
Столовая в доме Шарлотты.
Шарлотта и Гумберт отужинали холодным цыпленком и салатом и теперь потягивают ликер в гостиной.
Шарлотта На мой вкус creme de menthe[57] совершенно божественен. Это подарок фарло. Стоил им, должно быть, небольшого состояния.
Гумберт замечает крохотную этикетку на бутылке: «цена 2 доллара 50 центов». Они чокаются и выпивают.
Шарлотта. Votre sante[58]. А теперь — немного хорошей музыки.
Гумберт смотрит на свои наручные часы и сверяется с часами на стене.
Шарлотта. Бартбк или Бардинский?
Гумберт. Все равно. Пусть будет Бардинский[59]. Не думаю, что на этих вечеринках можно как-нибудь уследить за детьми.
Шарлотта. На каких вечеринках? О чем это вы?
Гумберт. Да на этих домашних посиделках. Гулянки под граммофон в подвале с выключенным светом.
Шарлотта. Ах, вот вы о чем. Знаете, мистер Гумберт, я могу предложить вам кое-что более занимательное, чем обсуждение манер современной молодежи. Давайте-ка сменим пластинку. То есть я имею в виду, в конце концов… давайте оставим в покое мою несимпатичную дочь. У меня есть идея: хотите, я научу вас новому танцу? Что скажете?
Гумберт. Да яи старым не обучен. Я неуклюж и не чувствую ритма.
Шарлотта. О, бросьте. Бросьте, Гумберт! Могу я звать вас Гумберт? Тем более что никто не знает, имя это или фамилия. Или фамилия произносится как-то иначе? Более глубоким голосом. Нет? Гумберт… Что это было — имя или фамилия?
Гумберт (все более и более принужденно). Не могу знать.
Шарлотта (направляясь к граммофону). Я научу вас танцевать «ча-ча-ча». (Возвращается к своему насесту на подлокотнике кресла и кокетливо спрашивает: ) Ча-ча-ча?
Он встает со своего низкого кресла, не потому, что желает учить танец, а оттого, что зрелая леди могла бы скатиться, как плод, ему на колени, останься он сидеть. Пластинка негромко играет, потрескивая. Шарлотта выставляет напоказ свои щиколотки. Тоскующий, беспомощный, Гумберт складывает ладони на уровне гульфика и наблюдает за движениями ее ног.
(Бросается к граммофону и запускает пластинку сначала.)
Теперь подойдите ко мне, Гумберт. (Улыбается.) Это была не фамилия.
Гумберт подчиняется. Она ведет его в танце, придерживая, вперед и назад, затем отпускает на минуту.
Шарлотта. Теперь то же самое, но вместе с руками. Больше жизни. Хорошо. Теперь обнимите меня.
Лоун-стрит напротив дома № 342. К обочине подъезжает пикап. За рулем миссис Грей, внутри двое или трое мальчиков и Лолита. Канитель звучных прощаний. Автомобиль отъезжает. Лолита взбегает на крыльцо.
Гостиная.
Шарлотта вибрирует и щупает гумбертовское плечо (подбитое ватой).
Шарлотта. В определенном свете, когда вы так хмуритесь, как сейчас, вы напоминаете мне кое-кого. Мальчишку из колледжа, с которым я однажды танцевала, юного аристократа из Бостона, моего первого романтического кавалера.
Дверной звонок вмешивается в действие.
Шарлотта (выключая граммофон). Черт бы их побрал!
Гумберт впускает Лолиту.
Лолита (буднично). Привет, дорогой.
Она медленно проходит в гостиную.
Шарлотта. Ах, ты пришла раньше, чем я ожидала, — я имею в виду, что я не ожидала, что ты так рано вернешься.
Лолита. Я гляжу, вы тут вовсю веселились.
Шарлотта. Как прошла вечеринка?
Лолита. Паршиво.
Шарлотта. А мне Кенни показался довольно милым.
Лолита. Отныне я зову его Кенни-недомерок. Я и не замечала раньше, какой он коротышка. И тупица.
Во время этого разговора Гумберт, жалкий обожатель, пожирает глазами обмякшую тонкорукую нимфетку, которая в своей пышной юбке опустилась в низкое кресло.
Гумберт. Ты похожа на спящего фламинго.
Лолита. Да бросьте, Гум.
Шарлотта. Вы разве позволяете, мистер Гумберт, этому грубому ребенку…
Лолита. Ах, мама, довольно. Можно я возьму печенье наверх?
Шарлотта. Ну, если ты желаешь поощрять свои прыщи…
Лолита. У меня нет прыщей.
Шарлотта. Бери что хочешь, но только иди.
Лолита. Всему свое время. (Потягивается.) А ты разговаривала с тем знаменитым писателем?
Шарлотта. Да. Ступай.
Лолита. Роза от него без ума. О'кэй, ухожу. До скорого.
Развинченной походкой она покидает гостиную, останавливается на нижней площадке лестницы, видимая из гостиной, медлит там, опускает свои бледные руки на перила, а подбородок на руки и в такой позе замирает.
Гумберт. О каком писателе она говорила?
Шарлотта. Об авторе «Нимфетки». Он племянник… Лолита, иди, пожалуйста, к себе.
Лолита вздыхает, гримасничает и начинает нехотя влачиться наверх.
Гумберт. Благодарю вас за чудесный вечер, миссис Гейз.
Шарлотта. А я вас, мистер Гумберт. Ах, присядьте, выпьем по стаканчику перед сном.
Гумберт. Пожалуй, нет. Пожалуй, я пойду спать.
Шарлотта. Да ведь еще не поздно.
… Вместе с изжогой, старой союзницей.
Лестница и верхняя площадка.
Нимфетка все еще здесь, она задумчиво скользит вверх, повисая на перилах. Гумберт и Лолита вместе достигают верхней площадки.
Гумберт. Спокойной ночи, Лолита.
Лолита. А?
Гумберт. Я сказал: «Спокойной ночи, Лолита».
Лолита. Спокойной.
Пошатываясь, она уходит в свою комнату.
«Студия» Гумберта пару дней спустя. Гумберт записывает на магнитофон свою лекцию «Бодлер и По». Он проигрывает последние фразы.
Голос Гумберта. Прежде чем начать обсуждение методики бодлеровских переводов стихотворений По, позвольте мне ненадолго обратиться к романтическим строкам, позвольте мне обратиться к романтическим строкам, в которых великий американский неврастеник отмечает годовщину своей женитьбы на тринадцатилетней девочке, прекрасной Аннабель Ли.
(Аппарат щелкает и выключается.)
Теперь слышно, как Лолита ударяет теннисным мячом об пол. Гумберт мягко приотворяет дверь и прислушивается. Она в прихожей. Напевая что-то себе под нос, Лолита поднимается по лестнице наверх, перебирая рукой перила й безмятежно дурачась. Синие ковбойские штаны, рубашка. Гумберт возвращается в свое кресло, Лолита на площадке. Со многими ужимками, шлепая и шаркая туфлями, она входит в комнату Гумберта. Она бесцельно слоняется и вертится рядом с его письменным столом.
Лолита (близко наклоняясь к нему). Что вы рисуете?
Гумберт (рассматривая свой рисунок). Похоже на тебя?
Лолита (изучает лист, приблизив его к глазам, — она немного близорука). На меня?
Гумберт. Или, возможно, больше напоминает одну девочку, которую я знавал, когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас.
Один из ящиков стола сам собою естественным образом выдвигается; в нем — снимок первой возлюбленной Гумберта, запечатленной в обстановке Ривьеры: кафе на променаде рядом с заполненным людьми пляжем.
Лолита. Где это?
Гумберт. В некотором княжестве у моря. Монако. Лолита. А, я знаю, где это.
Гумберт. Без сомнения, ты знаешь. Это было много-много лет назад. Тридцать, если сказать точнее.
Гумберт. Аннабелла — довольно забавно.
Лолита. Почему — довольно забавно?
Гумберт. Не важно. А это я.
Тот же ракурс, та же приморская обстановка, но теперь на фотографии рядом с Аннабеллой сидит Гумберт, угрюмый подросток. Он мрачно снял свою белую шляпу, как будто приветствуя знакомого, и теперь надевает ее на голову.
В действительности, Аннабеллу играет та же актриса, что и Лолиту, только волосы у нее убраны иначе и т. д.
Лолита. Она совсем на меня не похожа. Вы были в нее влюблены?
Гумберт. Да. А три месяца спустя она умерла. Вот, на том пляже, видишь, серафимы, они завидуют нам.
(Прочищает горло.)
Лолита (беря в руки фотографию). Но это не серафимы. Это Гарбо и Абрахам Линкольн в махровых халатах.
Она смеется. Пауза. В тот момент, как ее темно-русые волосы склоняются над снимком, Гумберт приобнимает ее в жалком подобии родственных отношений; продолжая рассматривать снимок — теперь перед нами юный Гумберт, запечатленный в одиночестве, — Лолита медленно опускается к нему на колени.
Эротическое напряжение прерывается.
Шарлотта (кричит из прихожей). Лолита! Спускайся вниз!
Лолита (не двигаясь). Я занята. Чего тебе?
Шарлотта. Немедленно спускайся вниз!
На лестнице. Шарлотта и Лолита.
Шарлотта. Теперь вот что. Во-первых, переоденься. Надень платье: я еду к Чатфильдам и хочу, чтобы ты поехала со мной. Во-вторых, я попросту запрещаю тебе беспокоить мистера Гумберта. Он писатель, его нельзя отвлекать. И если ты еще раз состроишь на лице эту гримасу, мне придется тебя отшлепать.
Гумберт занят переписыванием содержимого блокнота в дневник.
Разбирая свой почерк, он читает вслух.
Гумберт (низким голосом, запинаясь). Старая ведьма сказала, что она шлепнет Лолиту, мою Лолиту. Тридцать лет я оплакивал Аннабеллу и преследовал играющих в парках нимфеток и никогда не смел… А теперь Аннабелла мертва, а Лолита жива — моя любовь — «моя жизнь и невеста моя».
Гумберт. А где ваша дочь проводит вечер?
Шарлотта. Ах, я оставила ее у Чатфильдов, она пойдет с Филлидой в кино. Между прочим, у меня для вас есть совершенно потрясающий сюрприз.
Гумберт. Какой сюрприз? Один из ваших впечатляющих десертов?
Шарлотта. Мимо, мсье. Попробуйте угадать.
Гумберт. Новая настольная лампа?
Шарлотта. Нет-с. Гумберт. Сдаюсь.
Шарлотта. Послезавтра Лолита уезжает в летний лагерь!
Гумберт (стараясь скрыть свое потрясение). В самом деле? Но теперь только июнь.
Шарлотта. Именно. Я нахожу себя хорошей среднестатистической матерью, но, должна признаться, я мечтаю о полных десяти неделях безмятежности. Еще кусочек говядины? Нет?
Гумберт. Зуб разболелся.
Шарлотта. Ах, несчастный вы человек! Разрешите мне снестись с доктором Куильти, чтобы он принял вас?
Гумберт. Нет, нет, не беспокойтесь. Это пройдет. А как далеко находится этот лагерь?
Шарлотта. Около двухсот миль. Это у меня случился припадок материнской гениальности. Я все организовала, ничего не говоря маленькой Лолите, которая недолюбливает Филлиду безо всякой причины. Набросилась на нее у Чатфильдов, так что та не могла и слова сказать. Ну, разве я не умница? Мальппка Лолита, надеюсь, умиротворится в кино. Я просто боюсь оставаться с ней наедине сегодня вечером.
Гумберт. А вы совсем уверены, что она не будет несчастна в этом лагере?
Шарлотта. Пускай только попробует быть несчастной. Она там будет кататься верхом, что много полезней для здоровья, чем лупить теннисным мячом о гаражные ворота. И лагерь намного полезней, чем бить баклуши здесь и преследовать застенчивого ученого джентльмена. Лагерная жизнь поможет Долорес развиться во многих смыслах — в смысле здоровья, характера, образования. И особенно в смысле сознания ответственности перед другими. Хотите, возьмем эти свечи и перейдем на веранду? Или вы предпочитаете лечь в постельку и полечить свой зуб?
Гумберт. Зуб.
Он медленно поднимается по лестнице. Шарлотта говорит ему вслед.
Шарлотта. Кстати, я сказала Лолите, что это была ваша идея насчет лагеря. Я решила, что ваш авторитет (короткий хрустальный смешок) намного весомее моего.
Ночь. Гумберт в своей комнате стоит у окна. Напротив дома № 342 по Лоун-стрит останавливается автомобиль.
Миссис Чатфильд. Хорошо, только на минуту.
Шарлотта. Мы тебя не задерживаем, Долорес. Отправляйся в постель, как послушная девочка.
Гумберт встречает Лолиту на лестничной площадке.
Гумберт (пробуя завязать короткий разговор). Понравился фильм?
Не удостаивая его ответом, Лолита направляется прямиком в свою комнату.
Гумберт. В чем дело, Лолита?
Лолита. Ни в чем, если не считать того, что вы отвратительный тип.
Гумберт. Я ни в чем не виноват. Это ошибка. Клянусь.
Лолита (горделиво). Между нами все кончено. Еп- voyez votre jeune fille au camp, Madame[60]. Подлый предатель.
Гумберт. Но я никогда не говорил этого! Это даже не по-французски! Я готов сделать все, чтобы ты осталась. Честное слово!
Она захлопывает дверь.
Гумберт диктует на магнитофон свою лекцию «Бодлер и По».
Гумберт. Другие истолкователи, последователи школы Фрейда. Нет. Выходцы из темницы Фрейда. Гм. Воспитанники фрейдовских яслей утверждают, что Эдгар По женился на очень юной Вирджинии Клемм единственно с целью удержать ее мать рядом с собой. Он, я цитирую, обрел в своей теще, миссис Клемм, тот образ матери, который он искал всю свою жизнь. Какая чушь! Только послушайте, каким страданием и отчаянием дышит его письмо, адресованное матери Вирджинии 29 августа 1835 года, когда он со страхом ждал того, что его тринадцатилетнюю возлюбленную увезут от него для получения образования в другом месте. «Я ослеп от слез, пока писал это письмо… Моя единственная, единственная, смысл моей жизни, она жестоко отнята у меня… Такой муки мне не вынести… Такая любовь, как моя, никогда не пройдет…Нет смысла скрывать правду… Я никогда ее больше не увижу…»
Будильник Гумберта звенит. Семь тридцать. Он бросается к окну.
ВИД СВЕРХУ
Служанка помогает укладывать чемодан в автомобиль. Лолита уезжает в лагерь.
Шарлотта. Поторопись, Лолита.
Лолита, которая уже наполовину влезла в автомобиль и собралась было захлопнуть дверцу, вдруг взглядывает вверх — и устремляется обратно в дом.
Шарлотта (неистово). Долорес, немедленно вернись на место!
лестнице и в следующий миг оказывается в его объятиях. Этот ее порыв — совершенно невинный, нежное и светлое прощание. Она поднимается на цыпочках, чтобы поцеловать его, но он уклоняется от ее приближающихся губ и вместо этого поэтично целует ее в лоб.
Шарлотта жмет на клаксон.
Лолита сбегает вниз, изображая своими жестами и движениями что-то вроде балетного «танца разлуки», и исчезает.
Втягивается золотистая голень, автомобильная дверца захлопывается — приотворяется и захлопывается попрочнее, и машина, сопровождаемая лаем соседской колли, срывается с места.
Тишина — слышны только птичий гомон снаружи да возня чернокожей служанки на кухне. Телефонный звонок.
Служанка. Нет, мисс Ли здесь не живет. Вы набрали не тот номер. Всего хорошего.
Гумберт все еще стоит на площадке между открытой дверью своей комнаты и открытой дверью комнаты Лолиты, что напротив.
Он осматривает ее опустевшую комнату. Отвергнутая одежда брошена поверх измятой постели. На полу — пара белых роликовых ботинок. Он берет один из них и вращает ладонью колесики.
К стене приколота кнопками обложка журнала с рекламой на всю страницу: известный драматург самозабвенно затягивается папиросой («Я могу сочинять без карандаша, но не без «дромок»»). Поразмыслив немного, Гумберт возвращается в свою комнату и тотчас принимается укладывать вещи. Раздается стук в дверь.
Это служанка Луиза. Он открывает. Она протягивает ему письмо.
Луиза. Миссис Гейз попросила передать вам это, мистер Гумберт.
Гумберт рассматривает конверт.
Луиза. Я теперь примусь за комнату девочки. А когда уберусь там, я хочу приняться за вашу. А потом я уйду.
Гумберт, наморщив чело над конвертом, медленно возвращается к своему столу.
В продолжение одной секунды разборчивый дамский почерк, которым написано имя получателя, превращается в каракули школьницы и затем вновь становится почерком дамы. Он открывает конверт.
Гумберт, в образе классического критика, с ироничными замечаниями «в сторону», выразительно читая текст, знакомится с письмом. На одном КАДРЕ он показан в профессорской мантии, на другом — в одеянии шаблонного Гамлета, на третьем — в роли растрепанного и неряшливого Эдгара По. Он также предстает в собственном обличье.
Гумберт. «Это — признание, это объяснение в любви». Нет подписи, как — нет подписи? Ах, вот она. Боже милосердный! «Я люблю вас с первой минуты, как увидела вас. Я одинокая женщина, и вы любовь моей любви». «Моей жизни», — я полагаю.
Как в альбоме сводника, предлагающего клиенту выбрать себе жену из ряда кандидаток, Шарлотта предстает в различных отталкивающих положениях и позах.
Гумберт. «А теперь, мой дорогой, топ cher, cher Monsieur» — ага, вот еще: она полагает, что это выражение означает что-то нежное по-французски. «Вы это прочли, вы теперь знаете. Посему попрошу вас, пожалуйста, немедленно уложить вещи и отбыть: это вам приказывает квартирная хозяйка. Я вернусь к вечеру, если буду делать восемьдесят миль в час в обе стороны и без крушения. Впрочем, кому какое дело?» Нет, позвольте возразить, одной стороне до этого очень даже есть дело; в определенном смысле это могло бы многое изменить… «Видите ли, cheri» — так, французский улучшается, — «если бы вы решили остаться, если бы я вас застала, возвратившись домой, это бы значило только одно: что вы для меня хотите стать тем же, чем я хочу стать для вас, — спутником жизни, — и что вы готовы соединить навсегда свою жизнь с моей и быть отцом моей девочки». Моя дорогая миссис Гейз, чтобы не сказать миссис Клемм, я страстно предан вашей дочери.
Меланхолично, едва заметно улыбаясь, Гумберт принимается, сначала медленно, одну за одной, затем поспешнее, выкладывать только что сложенные им вещи. Затем он пускается отплясывать неуклюжую и гротескную жигу (что создает поразительный контраст его обычной скорбно-величавой манере). Танцуя, он спускается по лестнице.
вызывает по телефону лагерь.
Гумберт. Это лагерь «Ку» на Клаймаксовом озере? (Слушает.)
Миссис Гейз все еще у вас? Она сегодня привезла свою дочь.
(Слушает.)
Ах, вот что. Могу ли я в таком случае поговорить с Долорес Гейз, Лолитой?
Слушает, ожидая.
Лолита. Алло?
С этого момента на экране показаны обе стороны диалога, причем в той части, где показана Лолита, перед зрителем проходят различные виды лагерных развлечений и занятий, вроде как в рекламной брошюре.
Гумберт. У меня для тебя новость. Лолита. Алло?
Гумберт. Это Гумберт. У меня новость.
Она держит на руках крупного щенка.
Лолита. А, как вы там? Со мной тут дружок, который желает поздороваться.
Щенок лижет телефонную трубку.
Гумберт. Послушай, Лолита. Я женюсь на твоей матери. Я собираюсь сделать ей предложение, как только она вернется.
Лолита. Вот так здорово! Погодите, я избавлюсь от этого чудовища, он слишком тяжелый. Секунду. Уф!
Гумберт. Ты хочешь приехать на свадьбу?
Лолита. Что? Плохо слышно.
Гумберт. Хочешь приехать на свадьбу?
Лолита. Пожалуй, нет. Я останусь. Здесь замечательно! Здесь проходят всякие водные состязания. И еще я буду учиться верховой езде. А моя соседка по палатке — чемпионка Рамздэля по плаванию среди юниоров. И…
Будни молодоженов.
Прошел месяц. Кухня в доме № 342 по Лоун-стрит.
Шарлотта (сияющая, застенчиво опускающая ресницы, в узких вельветовых штанах и ночных туфлях) накрывает завтрак на двоих в уютном уголке хромированно-пластиковой кухни. Тени листьев играют на белом холодильнике. Зевая, входит Гумберт (пижама, волосы всклокочены).
Шарлотта шутливо кланяется ему на восточный манер. Его лицо подергивается от невралгии. Бросив взгляд на приготовленный омлет, он принимается рыться в буфете.
Шарлотта. Что ты ищешь?
Гумберт. Перец.
Из буфета выкатывается и падает на пол теннисный мяч.
Гумберт. Хотел бы я знать, сможет ли она играть в теннис в этом чертовом лагере?
Шарлотта. Меня это совершенно не волнует, Взгляни-ка, что о нас написала рамздэльская газета. Вот. Рубрика светских событий.
Гумберт бросает взгляд на газету.
Шарлотта. Ну разве не прелесть? Посмотри на свою элегантную невесту. «Мистер Эдгар Г. Гумберт, писатель и исследователь, сочетался браком с…» Я и не знала, что ты Эдгар.
Гумберт. Когда я говорил с репортером, мне пришло на ум, что не помешает добавить немного шику.
Он снова зевает.
Шарлотта. А какие области ты исследовал?
Гумберт. Даме не стоит задавать вульгарных вопросов.
Шарлотта (очень игриво). А у мсье положительно необыкновенно развито чувство юмора.
Шарлотта показывает скучающему Гумберту свои сокровища. Торшером освещенный вечер в резиденции Гумберта.
Гумберт (вдруг оживившись). Смотри-ка, пистолет.
Рассматривает небольшой автоматический пистолет.
«И потом он вдруг выстрелил».
Шарлотта. Не заряжен.
Гумберт. Они всегда так говорят: «Я не знал, что он был заряжен».
Шарлотта. Кто «они»?
Гумберт. Парень стреляет в девчонку, банкир стреляет в потаскуху, мучитель стреляет в учителя.
Шарлотта. Я много раз говорила тебе, как я люблю твои шутки, но теперь они неуместны. Это священное оружие, трагическая ценность. Мистер Гейз приобрел его, полагая, что у него рак. Он хотел избавить меня от неприглядного зрелища своих страданий. К счастью или нет, но его перевезли в госпиталь прежде, чем он успел им воспользоваться… А это я незадолго до свадьбы.
На снимке Шарлотта в 25 лет; ее тогдашние черты намного больше напоминают Лолиту, чем теперь.
Гумберт тронут.
Гумберт. Этот снимок мне жутко нравится. Могу я взять его себе?
Шарлотта. Ах, дорогой, конечно! Все принадлежит тебе. Постой, дай я его подпишу.
Шарлотта надписывает фотокарточку: «Моему cheri Гумберту от его Шарлотты. Апрель, 1946 [если теперь 1960]»[61].
Гумберт с женой в автомобиле. Он везет ее на озеро.
Гумберт. Что это там за «палаццо»? Бордель?
Шарлотта. Это дом Джерома Мак-Фатума. Директора нашего банка, если хочешь знать.
Гумберт. Вот так имя для банкира.
Они оставляют автомобиль у границы соснового леса и пешком проходят через него к озеру. Они в халатах и сандалиях.
Шарлотта> Знаешь, Гум, у меня есть одна дерзкая мечта. Мне бы так хотелось достать настоящую французскую служанку, вроде той немецкой девушки, которая была у Тальботов, и чтобы жила у нас.
Гумберт. Нет места.
Шарлотта. Да что ты!
(Мнимо-загадочная улыбка.)
всем доме.
Гумберт. А куда ты, скажи на милость, поместишь дочь, когда получишь своего гостя или свою горничную?
Шарлотта (нежно выдыхая воздух и в то же время приподымая одну бровь). О! Боюсь, что маленькая Ло тут совершенно, совершенно ни при чем. Маленькая Ло отправляется после лагеря прямо в пансионат — хороший пансионат со строгой дисциплиной. Все это у меня очень точно разработано, можешь не беспокоиться.
Бриллиантовое озеро.
В сорока ярдах от берега — стоящий на якоре плот. Гумберт и Шарлотта на песчаной полосе пляжа: он, в ужасном расположении духа, сидит, обняв свои колени; она — безмятежна, с наслаждением откинулась назад.
Гумберт. Песок грязный. Какой-то болван здесь выгуливает своего грязного пса. И еще обертка от жевательной резины.
Шарлотта. Это то, что осталось после воскресенья. Здесь нет ни души. Здесь совсем не так, как на восточном берегу озера, где казино.
Гумберт. Кое-кто полагал, что по понедельникам здесь можно встретить дряхлого инвалида с острой пикой, собирающего мусор.
Шарлотта. Нет, не думаю. Вообще-то даже в выходные дни на этой стороне очень редко кто-нибудь купается. Эта часть — ограниченного пользования. Мы одни, милый, ты и я. И так мы останемся навсегда. Только ты и я. Жалкая попытка отвлечь тебя от твоих мыслей.
Гумберт. Я просто задумался о том, сможешь ли ты доплыть до того плота. Терпеть не могу этот грязный серый песок. Мы могли бы там позагорать в голом виде, (наморщив нос) как выражаются твои изысканные американцы.
Шарлотта. Не стрит. Тем более, что зады тех американцев потом покрываются волдырями. Кроме того, я так далеко не доплыву.
Гумберт. Ерунда. Твой водяной будет с тобой.
Шарлотта. А здесь очень глубоко, как ты думаешь?
Гумберт. Два твоих роста. Две жены.
Шарлотта. Уверена, мне станет страшно и я утону.
Гумберт. Ну хорошо, хорошо. Раз ты не хочешь плыть, поехали домой. Это место мне совсем не по нраву.
Шарлотта. Ладно, можно попробовать.
НАПЛЫВ:
Гумберт и Шарлотта доплывают до плота.
Шарлотта. Уф! Я думала, что никогда не доплыву.
Над ними пролетает аэроплан.
Шарлотта. Это частный аэроплан, как ты думаешь?
Гумберт. Понятия не имею. Это ангел-хранитель кружит над озером, пока мы плаваем. По-моему, он сейчас улетит.
Над ними по направлению к берегу пролетает бабочка.
Он ворчит в ответ. Пауза.
НАПЛЫВ:
С другой точки съемки.
Шарлотта. Ни облака, ни души, ни звука.
Шарлотта. Как, уже? Мы не пробыли тут и десяти минут.
Гумберт. Поплыли, лезь в воду.
Шарлотта. Пожалуйста, Гумберт, перестань меня толкать.
Гумберт. Вот я тебя сброшу в воду.
Гумберт. Их еще час не будет.
Шарлотта. Расслабься и наслаждайся. Расскажи мне о своей первой жене.
Гумберт. Да к черту ее.
Шарлотта. Как ты груб, милый.
Ныряет с плота и плывет к берегу.
Шарлотта. О, погоди! Пожалуйста! Я тоже поплыву. Погоди!
Он продолжает плыть, не оборачиваясь. Она неуклюже плюхается в воду. Он приближается к берегу. Она плывет за ним и почти тут же у нее ногу сводит судорога.
Небольшая четкая схема демонстрирует нам условное положение тонущего человека (одна рука вскинута над водой), находящегося на равном расстоянии от неподвижного плота и береговой линии.
выжидательном и жутком взгляде должно быть что-то от рептилии. Затем, когда она начинает задыхаться и уходить под воду, всплескивать и кричать, он устремляется к ней, достигнув ее в несколько взмахов.
Он помогает ей доплыть до берега.
Шарлотта (все еще задыхаясь). Знаешь — знаешь — на один миг — мне показалось, что ты — не хочешь подплыть и спасти меня — твои глаза — ты смотрел на меня ужасными, ужасными глазами —
Он утешает ее во влажных объятьях.
В автомобиле.
Шарлотта. Знаешь, это так странно. Тонущий, говорят, вспоминает всю свою жизнь, но мне вспомнился только вчерашний сон. Ты предлагал мне ка- кую-то пилюлю или снадобье, и голос сказал: «Берегись, Изольда, это яд».
Гумберт. Какая-то чушь, по-моему.
Автомобиль подъезжает к дому 342 по Лоун-стрит. Они выходят.
Гумберт. Вот, возьми это полотенце. О, черт! Я забыл очки на том чертовом пляже.
Гумберт (продолжая поиски). Они мне нравились. Сквозь них все видишь коричневато-сумеречным. Я купил их в Сен-Топазе и никогда нигде не забывал.
Шарлотта. Почему бы тебе не съездить на озеро и не поискать их? Поцелуй меня.
(Гумберт соглашается.)
А я тем временем уберусь в доме —
Пользуясь отсутствием Гумберта, Шарлотта любовно убирает его логово. Из кармана пиджака выпадает маленький ключ. Некоторое время она его озадаченно-смущенно разглядывает, затем начинает примерять к замку подходящего выдвижного ящичка. Искомое сокровище является на свет в виде небольшого черного блокнота, секретной записной книжки Гумберта. Она пролистывает ее. Имя ее дочери хитро поглядывает на нее с каждой страницы. Но ей трудно разобрать микроскопический почерк мужа. Она хватает со стола увеличительное стекло.
В мягком свете линзы записки Гумберта прорываются в жизнь:
«…но тут встряла ее гротескная мамаша… Пятница: Ах, она мерзкая тварь, эта Гейзиха! Она отправляет мою душеньку с глаз долой. Увы, Лолита! Прощай, моя любовь! Если эта старая гадина полагает, что я останусь, то она…»
Гумберт
Гумберт. Я вернулся. Не смог отыскать.
Шарлотта не отвечает, но ее рука перестает писать. Она медленно поворачивается к нему, показывая свое лицо, искаженное страданием и яростью.
Шарлотта. «Гнусная Гейзиха», «старая гадина», «вредная мамаша», «старая… старая дура», эта старая дура все теперь знает.
Гумберт. Но что…
Гумберт. На самом деле…
Шарлотта. Я уеду сегодня же. Это все ваше. Но только вам никогда больше, никогда не увидеть эту негодную девчонку.
Гумберт. Я все объясню.
Шарлотта. Убирайтесь вон! О, теперь мне все ясно. Вы пытались утопить меня, в другой раз вы бы застрелили меня или отравили ядом. Вы мерзкий развратник. Я поступлю на службу в Паркингтоне, и вы меня больше никогда не увидите.
Гумберт взбегает по лестнице к себе в комнату. Там он созерцает открытый и пустой ящик стола. Переходит в спальню и принимается за поиски своего дневника, который, как он предполагает, она спрятала. После быстрого обыска в разных местах он находит его под ее подушкой. Спускается вниз по лестнице.
Кухня.
Он открывает холодильник, чье рычание, а также трескучие звуки, издаваемые подушечками льда по мере того, как горячая вода из-под крана освобождает их из сот, визжание кранов, шипение сельтерской, смешиваемой с виски, стук буфетных дверок и бормотание Гумберта заглушают Звуки с улицы (а именно: истошный вопль беспомощных тормозов).
… Недоразумение- Культурные люди… Принес тебе выпить… Не будь смешной… Наброски для романа… Условные имена… Эти записки, которые ты нашла, всего лишь наброски для романа…
Он придумал, что скажет в свою защиту. Он выходит из кухни, неся два стакана с виски.
Прихожая. Дверь в гостиную слегка приоткрыта. Гумберт входит, и в ту же минуту со столика у двери раздается Телефонный звонок. Он ставит стаканы на столик и снимает трубку.
Голос. Это Лесли Томсон, садовник в соседнем доме. Ваша жена, сэр, попала под автомобиль, и вам лучше прийти поскорее.
Гумберт. Вздор. Моя жена дома…
…
Комната пуста. Он оборачивается, входная дверь приоткрыта, телефонная трубка все еще квакает на столе. Он выбегает из дому. «Другая сторона крутой нашей улочки являла собой необыкновенное зрелище. На покатый газон мисс Визави взъехал большой черный лимузин, круто свернув туда через панель».
Кадр статичен. Гумберт обозревает сцену: тело на панели, старца, лежащего на траве, рядом с автомобилем, различных людей, привлеченных происшествием, несчастливого водителя, двух полисменов и довольную колли, переходящую от одной группы к другой.
Фотограф из полицейского отдела дорожного движения делает снимок.
Этот снимок инструктор с указкой показывает группе полисменов в проекторной комнате.
просто. Вот этот халат на тротуаре прикрывает труп женщины. Пожилой господин здесь на траве не мертв, но удобно оправляется от легкой сердечной схватки. Его племянник, вот этот толстяк, разговаривающий с полицейскими, отвозил его праздновать день рождения, когда они сбили эту женщину. Вот их автомобиль на покатом газоне, где он застрял, съехав с дороги. Он двигался по дороге следующим образом.
Появляется схема со стрелками-указателями и пунктирными линиями.
Инструктор. Водитель пытался объехать собаку. Женщина в этом месте переходила дорогу. Она спешила отправить письмо, но не добежала до почтового ящика.
(Вновь статичный кадр.)
Этот господин, который, как оглушенный, неподвижно стоит вот здесь, ее муж.
Фарло уводит Гумберта.
Примечания
50. Я пользуюсь набоковской характеристикой другого его персонажа — дяди Поля из пьесы «Событие» (1938) — с которым у мистера Юнга немало общего.
51. Год образования Соединенных Штатов Америки.
52. В этом предложении мною исправлена описка автора («ее гончим»), повторенная вопреки смыслу и английскому оригиналу («his hounds») во всех известных мне русских изданиях «Лолиты».
«нимфетка» соотнесены друг с другом по английскому значению «нимфея» (nymphaea) — белая водяная лилия.
54. Да, конечно… Начнем сегодня?
55. Американский иллюстрированный журнал «Glance».
56. У Набокова Куильти играет с именем Долорес, с которым созвучно английское «roses» (розы): «Да, конечно: Долорес. Слезы и розы».
57. Мятный ликер.
59. Комичное срещение имен двух композиторов: Александра Бородина и Игоря Стравинского.
60. Отправьте вашу маленькую девочку в лагерь, мадам (искаж. фр.).
61. В романе фотокарточка отнесена к апрелю 1934 г.