Поиск по творчеству и критике
Cлово "DESPAIR"
Входимость: 15. Размер: 83кб.
Входимость: 9. Размер: 63кб.
Входимость: 9. Размер: 139кб.
Входимость: 7. Размер: 19кб.
Входимость: 6. Размер: 52кб.
Входимость: 5. Размер: 61кб.
Входимость: 4. Размер: 30кб.
Входимость: 4. Размер: 33кб.
Входимость: 3. Размер: 39кб.
Входимость: 3. Размер: 123кб.
Входимость: 3. Размер: 58кб.
Входимость: 2. Размер: 81кб.
Входимость: 2. Размер: 27кб.
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Входимость: 2. Размер: 16кб.
Входимость: 2. Размер: 83кб.
Входимость: 2. Размер: 31кб.
Входимость: 2. Размер: 90кб.
Входимость: 2. Размер: 54кб.
Входимость: 2. Размер: 39кб.
Входимость: 2. Размер: 53кб.
Входимость: 2. Размер: 53кб.
Входимость: 2. Размер: 57кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 87кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 82кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 175кб.
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Входимость: 1. Размер: 123кб.
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Входимость: 1. Размер: 142кб.
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 180кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 98кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 15. Размер: 83кб.
Часть текста: двух означаемых в глухом лесу ("Отчаяние" В. Набокова) [*] В начале XX столетия особенно ярко вспыхнула борьба представителей модернизма против устарелых "реалистов", однако не надо забывать, что речь идет здесь не о простом межпоколенческом конфликте, а скорее о двух постоянных и противоположных тенденциях в развитии литературы, которые просто достигли предельного накала накануне Первой мировой войны. Произошедшая тогда эстетическая революция показала главным образом, что дальше идти по каждому из этих путей - некуда. Как было сказано в предыдущей главе, эти две тенденции можно схематически и довольно грубо свести к следующему: • Реализм, традиция которого пропагандирует преимущество содержания над формой. Крайние позиции в этом направлении, особенно в периоды сильного идеологического давления, считают внимание к форме, стилистике чуть ли не диверсией (от "направленности") или в случае Толстого - грехом. • Модернизм, и это наверняка самое главное изобретение его, отказался от этого разделения между формой и содержанием, считая первую частью второго. Крайнее выражение этого подхода - когда произведение искусства изображает исключительно само себя (абстракция). Мы...
Входимость: 9. Размер: 63кб.
Часть текста: from the conversation were later recast as formal questions-and-answers. The interviewer was Nabokov's student at Cornell University in 1954, and the references are to Literature 311-312 (MWF, 12), a course on the Masterpieces of European Fiction (Jane Austen, Gogol, Dickens, Flaubert, Tolstoy, Stevenson, Kafka, Joyce, and Proust). Its enrollment had reached four hundred by the time of Nabokov's resignation in 1959. The footnotes to the interview, except where indicated, are provided by the interviewer, Alfred Appel, Jr. For years bibliographers and literary journalists didn't know whether to group you under "Russian" or "American. "Now that you're living in Switzerland there seems to be complete agreement that you're American. Do you find this kind of distinction at all important regarding your identity as a writer? I have always maintained, even as a schoolboy in Russia, that the nationality of a worthwhile writer is of secondary importance. The more distinctive an insect's aspect, the less apt the taxonomist is to glance first of all at the locality label under the pinned specimen in order to decide which of several vaguely described races it...
Входимость: 9. Размер: 139кб.
Часть текста: присутствия автора в тексте, хотя, в отличие от Белого, это присутствие тайное, осуществляемое в знаках и намеках, которые могут быть опознаны, но чаще всего остаются невнятны набоковским персонажам. Иной в сравнении с символистами предстала у Набокова художественная космогония. В отличие от предшественников он обожествлял человеческое: силу чувственного восприятия, магию воображения. Предельное обострение чувственного дара, а не преодоление его в пользу метафизического опыта, волшебная комбинаторика фантазии, а не теургическое действо. Творение эстетического бытия, соперничающего в своих деталях и красках с физическим мирозданием, но пребывающего в измерении вечной, внесоциальной, внеисторической гармонии. Вместе с Набоковым искусство возвращается в свои берега: «дионисийское вино», как сказал бы Л. Пумпянский, перебродило [599]. Мир, сотворенный гением, совершенен и вечен в силу его отделенности от «так называемой реальности». Новый аполлонический творец [600] говорит, что искусство – только «божественная игра» [601], ее гений – «антропоморфное божество» [602], по капризу и прихоти созидающее и разрушающее мир своих игрушек. В своем уединенном высокомерии и даже эстетическом самолюбовании этот гений куда скромнее символистского «я», с его христоподобием или сатанизмом. При этом он защищен от бурь, что бушуют в послушном ему творении. Если символистский роман, ломающий границы вымысла, вовлекает своего создателя в гибельную игру героя, делая его преследуемым собственным творением и как бы одержимым своим стилем, то в универсуме Набокова создатель остается неприкосновенным. Опыт творчества как процесс, с его кошмарами, тупиками и озарениями, переживает только герой. Автор же пребывает в некой законченной, уже созданной идеальной сфере. Параноидальный роман в версии Сологуба и Белого более всего откликается в «темных» произведениях русского Набокова [603]:...
Входимость: 7. Размер: 19кб.
Часть текста: кропал по-английски, так сказать, на полях моего русского письма, это было первой серьезной попыткой (не считая злополучных стихов в журнале Кембриджского университета около 1920 г.) {55} использовать английский язык в целях, приблизительно говоря, художественных. Плод этих усилий показался мне стилистически корявым, и я обратился к довольно сварливому англичанину, нанятому через берлинское агентство, с просьбой прочитать его. Он нашел в первой главе несколько языковых огрехов, но продолжать работу отказался, заявив, что вообще осуждает эту книгу; боюсь, он заподозрил, что это подлинное признание. В 1937 г. Джон Лонг Лимитед в Лондоне выпустил «Despair» книжкой удобного формата с catalogue raisonné [9] своих изданий на задней обложке. Несмотря на этот бесплатный довесок, книга расходилась плохо, и несколько лет спустя весь тираж погиб от немецкой бомбы. Единственный сохранившийся экземпляр, насколько мне известно, — это принадлежащий мне — но два-три других, быть может, таятся где-нибудь среди брошенного чтива на темных полках приморских пансионатов от Бурнмута до Твидмута {56} . Для нынешнего издания я не ограничился тем, что перелатал свой перевод тридцатилетней давности: я переделал само «Отчаяние». Исследователи, которым выпадет счастливая возможность сравнить все три текста, заметят также, что я вставил весьма существенный пассаж, который по глупости был исключен в более застенчивые времена {57} . Честно ли это, разумно...
Входимость: 6. Размер: 52кб.
Часть текста: Достоевский и достоевщина Набоков, Достоевский и достоевщина Литературная злость — качество, которое О. Мандельштам, по его словам, перенял у своего учителя литературы в Тенишевском училище В. В. Гиппиуса, — была присуща Набокову, прошедшему ту же тенишевскую выучку, в еще большей степени, чем автору “Шума времени”. Хорошо известно, что одной из главных мишеней для набоковской литературной злости был Достоевский. В многочисленных интервью 1960-70-х годов, в письмах Э. Уилсону, в лекциях о русской литературе для американских студентов, даже в комментариях к “Евгению Онегину” Набоков не уставал повторять, все усиливая и усиливая резкость формулировок, что Достоевский — это третьесортный писатель, чья слава основана на недоразумении, посредственный сочинитель сентиментальных готических романов, “дешевый журналист и грубый комедиант”1. Если в тридцатые годы Набоков поместил в “Даре” развенчивающее жизнеописание Чернышевского, то его позднейший пародийный двойник Вадим Вадимович Н., герой “Посмотри на арлекинов”, в свой “подарок отчизне” (или The DARe) вставляет уже книгу о Достоевском, в которой он уничтожает его “абсурдные”...
Входимость: 5. Размер: 61кб.
Часть текста: становятся самостоятельными знаками, обладающими как собственными тематическими и эстетическими функциями, так и мощным потенциалом связывания текстов. Кроме того, как и другие элементы текста, даты могут функционировать метонимически , активизируя в рамках одного произведения широкие литературные и экстра-литературные (т. е. исторические) области цитирования.[2] Названное свойство связывает вопрос дат с более широкой проблемой интертекстуальности и дает основание исследовать поэтику Набокова под этим углом. Суеверные приметы Плодотворная идея подобного исследования восходит к утверждению самого Набокова, сказавшего в интервью: “Меня, как и Пушкина, завораживают роковые даты” (SO, 75). В своем комментарии к “Евгению Онегину” Набоков касается попыток Пушкина предсказать дату собственной смерти, замечая, что “суеверность поэта была почти болезненной” (ЕО2, 128). Отсылка здесь — среди прочих возможных подтекстов — к стихотворению Пушкина 1829 года “Брожу ли я вдоль улиц шумных”[3], реминисценции которого часто возникают в прозе Набокова. Герой “Пнина” рассказывает своим американским студентам, что Пушкин имел “всегдашнюю несчастную привычку <...> тщательно исследовать каждый прожитый день, пытаясь угадать в его тайном значении некую “грядущую годовщину”: день и месяц, которые где-нибудь, когда-нибудь появятся на его надгробном камне” (Pnin, 68; Пнин, 65), и строки из этого пушкинского стихотворения несколько раз повторяются по ходу романа (см. Pnin, 67-68, 73, 82; Пнин, 65-66, 71, 79). В рассказе 1931 года “Занятой человек” Набоков дает пародийный вариант подобных попыток, когда его герой пытается предсказать, в каком возрасте он умрет: “... я, скажем. брожу...
Входимость: 4. Размер: 30кб.
Часть текста: early youth, including "The Rain Has Flown," which was composed in the park of our country place, Vyra, in May 1917, the last spring my family was to live there. This "new" volume consists of three sections: a selection of thirty-six Russian poems, presented in the original and in translation; fourteen poems which I wrote directly in English, after 1940 and my arrival in America (all of which were published in The New Yorker), and eighteen chess problems, all but two of which were composed in recent years (the chess manuscripts of the 1940-1960 period have been mislaid and the earlier unpublished jottings are not worth printing). These Russian poems constitute no more than one percent of the mass of verse which I exuded with monstrous regularity during my youth. Do the components of that monstrous mass fall into any discernible periods or stages of development? What can be called rather grandly my European period of verse-making seems to show several distinctive stages: an initial one of passionate and commonplace love verse (not represented in Poems and Problems)-, a period reflecting utter distrust of the so-called October Revolution; a period (reaching well into the nineteen-twenties) of a kind of private curatorship, aimed at preserving nostalgic retrospections and developing Byzantine imagery (this has been mistaken by some readers for an interest in "religion" which, beyond literary stylization, never meant anything to me); a period lasting...
Входимость: 4. Размер: 33кб.
Часть текста: Ф. Сологуба [*] К ВОПРОСУ О ТРАДИЦИЯХ РУССКОГО СИМВОЛИЗМА В ПРОЗЕ В. В. НАБОКОВА 1920-х–1930-х гг. В 1934 году в рецензии на «Отчаяние» Георгий Адамович следующим образом связывает Набокова с традицией русской литературы: «О Сирине мне довелось писать сравнительно недавно и, помнится, высказывать суждение, что его духовный предок — Гоголь. Но Гоголь огромное, сложнейшее в русской литературе явление, и нитей от него исходит множество: есть, между прочим, среди них и нить „безумная“ <…>. Мне кажется, что Сирин продолжает именно „безумную“, холостую, холодную гоголевскую линию, до него подхваченную Сологубом. От „Отчаяния“ до „Мелкого беса“ расстояние вовсе не велико — если только сделать поправку на разницу в эпохе, в среде и культуре… Мне именно потому „Отчаяние“ и представляется вершиной сиринских писаний, что в нем Сирин становится, наконец, самим собой, то есть человеком, полностью живущим в каком-то диком и страшном...
Входимость: 3. Размер: 39кб.
Часть текста: Приложение The door as a communicative symbol in the dreams of literary characters The studies of dreams in fictional literature form a special area of the literary theory, which is called “literary hypnology” or “oineropoetics.” Scholars try to define the specifics of literary dreams and distinguish them from the reality of life. «Цели такого исследования состоят не в том, чтобы методами психологии анализировать литературный материал, но в том, чтобы методами филологии анализировать то психологическое явление, которое описано литературным материалом» (“The purposes of such studies are not to use the psychological methods for the literary analysis, but to use the literary methods in order to analyze the psychological phenomenon, which is described in the literary text”) [20, с.9]. These studies are interdisciplinary, for they are situated on the boundaries of different academic fields, such as physiology, medicine, philosophy, psychology, literary and cultural studies, and semiotics. V.M.Kovalzon, The Doctor of Biology and a member of the International Association for the Study of Dreams, defines the process of sleeping as “...особое генетически детерминированное состояние организма человека и других теплокровных животных (т.е. млекопитающих и птиц), характеризующееся закономерной последовательной сменой определенных полиграфических картин в виде циклов, фаз и стадий» (“.a special, genetically determined state of the human body and the body of other warm-blooded animals (mammals and birds), which is characterized by the logical succession of certain multi-graphic pictures in the form of cycles, phases and stages” ) [6, с.311]. The process of sleeping is inevitably accompanied by the phases of...
Входимость: 3. Размер: 123кб.
Часть текста: на эстетические декларации Набоков так, кажется, никогда и не проговорил, не эксплицировал основания своей весьма продуманной позиции, последовательно реализованной, воплощенной им в литературной практике. Скупо и лаконично упомянув об истоках своей эстетической точки зрения, Набоков не объяснил, чем он обязан авторам, тексты которых, несомненно, помогли Сирину ее сформулировать. В центре настоящей работы — попытка прояснить, проартикулировать основания мышления Набокова и указать на некоторые важные для понимания его творчества контексты, которые, на мой взгляд, демонстрируют всю небанальность эстетического выбора романиста. Излишним было бы добавлять, что на исчерпывающую полноту данная работа не претендует. 1 Опубликованный не так давно “берлинский” доклад Набокова “On Generalities”, датированный автором 1926 годом [Долинин 1999: 14], продемонстрировал со всей очевидностью остроту реакции молодого эмигрантского писателя Сирина на модные историцистские спекуляции 1920-х годов. Следует при этом отметить, что аргументация Набокова, направленная против шпенглеров больших и малых, содержит в себе некоторый парадокс. С одной стороны, писатель отказывается от “общих” определений, от глобальных и абстрактных дефиниций “нашей...