Часть текста: Агада 1923 – Агада: Сказания, притчи, изречения Талмуда и Мидрашей. Берлин, 1923. Т. II. Адамович 1930a – Адамович Г. Комментарии // Числа. 1930. Кн. 1. С. 136–143. Адамович 1930b – Адамович Г. Комментарии: продолжение // Числа. 1930. Кн. 2–3. С. 167–176. Адамович 1933 – Адамович Г. Человеческий документ // Последние новости. 1933. № 4369. 9 марта. Адамович 1934a – Адамович Г. Сирин // Последние новости. 1934. № 4670. 4 января. Адамович 1934b – Адамович Г. «Современные записки», кн. 55-я. Часть литературная // Последние новости. 1934. № 4809. 24 мая. Адамович 1934c – Адамович Г. Святые мечты // Последние новости. 1934. № 4907. 30 августа. Адамович 1935 – Адамович Г. Несостоявшаяся прогулка // Современные записки. 1935. Кн. LXIX. С. 288–296. Адамович 1936 – Адамович Г. Сумерки Достоевского // Последние новости. 1936. № 5655. 17 сентября. Адамович 1938 – Адамович Г. «Современные записки», кн. 67. Часть литературная // Последние новости. 1938. № 6437. 10 ноября. Адамович 1996 – Адамович Г. Одиночество и свобода. М., 1996. Адамович 1998 – Адамович Г. Собрание сочинений. Литературные беседы: В 2 кн. / Вступ. ст., сост. и примеч. О. А. Коростелева. СПб., 1998. Адамович 1999 – Адамович Г. Собрание сочинений: Стихи, проза, переводы / Вступ. ст., сост. и примеч. О. А. Коростылева. СПб., 1999. Адамович 2000 – Адамович Г. Собрание сочинений: Комментарии / Сост., послесл. и примеч. О. А. Коростелева. СПб., 2000. Адамович 2010 – «Я с Вами привык к переписке...

2. Lolita. Part Two. Chapters 1 - 2

Входимость: 3. Размер: 49кб.

Часть текста: love nests. By and by, the very possibilities that such honest promiscuity suggested (two young couples merrily swapping mates or a child shamming sleep to earwitness primal sonorities) made me bolder, and every now and then I would take a bed-and-cot or twin-bed cabin, a prison cell or paradise, with yellow window shades pulled down to create a morning illusion of Venice and sunshine when actually it was Pennsylvania and rain. We came to know nous connmes, to use a Flaubertian intonationthe stone cottages under enormous Chateaubriandesque trees, the brick unit, the adobe unit, the stucco court, on what the Tour Book of the Automobile Association describes as “shaded” or “spacious” or “landscaped” grounds. The log kind, finished in knotty pine, reminded Lo, by its golden-brown glaze, of friend-chicken bones. We held in contempt the plain whitewashed clapboard Kabins, with their faint sewerish smell or some other gloomy self-conscious stench and nothing to boast of (except “good beds”), and an unsmiling landlady always prepared to have her gift (“…well, I could give you…”) turned down. Nous connmes (this is royal fun) the would-be enticements of their repetitious namesall those Sunset Motels, U-Beam Cottages, Hillcrest Courts, Pine View Courts, Mountain View Courts, Skyline Courts, Park Plaza Courts, Green Acres, Mac’s Courts. There was sometimes a special line in the write-up, such as “Children welcome, pets allowed” ( You are welcome, you are allowed). The baths were mostly tiled showers, with an endless variety of spouting mechanisms, but with one definitely non-Laodicean characteristic in common, a propensity, while in use, to...

3. Lolita. Part Two. Chapters 9 - 16

Входимость: 3. Размер: 59кб.

Часть текста: than my aging mistress, had obviously long ceased to be a nymphet, if she ever had been one. Eva Rosen, a displaced little person from France, was on the other hand a good example of a not strikingly beautiful child revealing to the perspicacious amateur some of the basic elements of nymphet charm, such as a perfect pubescent figure and lingering eyes and high cheekbones. Her glossy copper hair had Lolita’s silkiness, and the features of her delicate milky-white face with pink lips and silverfish eyelashes were less foxy than those of her likesthe great clan of intra-racial redheads; nor did she sport their green uniform but wore, as I remember her, a lot of black or cherry darka very smart black pullover, for instance, and high-heeled black shoes, and garnet-red fingernail polish. I spoke French to her (much to Lo’s disgust). The child’s tonalities were still admirably pure, but for school words and play words she resorted to current American and then a slight Brooklyn accent would crop up in her speech, which was amusing in a little Parisian who went to a select New England school with phoney British aspirations. Unfortunately, despite “that French kid’s uncle” being “a millionaire,” Lo dropped Eva for some reason before I had had time to enjoy in my modest way her fragrant presence in the Humbert open house. The reader...

4. Интервью Набокова на английском языке. Bayerischer Rundfunk, 1971-72 г.

Входимость: 3. Размер: 17кб.

Часть текста: of time," we visualize an abstract river flowing through a generalized landscape. Applied time, measurable illusions of time, are useful for the purposes of historians or physicists, they do not interest me, and they did not interest my creature Van Veen in Part Four of my Ada. He and I in that book attempt to examine the essence of Time, not its lapse. Van mentions the possibility of being "an amateur of Time, an epicure of duration," of being able to delight sensually in the texture of time, "in its stuff and spread, in the fall of its folds, in the very impalpability of its grayish gauze, in the coolness of its continuum." He also is aware that "Time is a fluid medium for the culture of metaphors." Time, though akin to rhythm, is not simply rhythm, which would imply motion-- and Time does not move. Van's greatest discovery is his perception of Time as the dim hollow between two rhythmic beats, the narrow and bottomless silence between the beats, not the beats themselves, which only embar Time. In this sense human life is not a pulsating heart but the missed heartbeat. PERSONAL PAST Pure Time, Perceptual Time, Tangible Time, Time free of content and context, this, then, is the kind of Time described by my creature under my sympathetic direction. The Past is also part of the tissue, part of the present, but it looks somewhat out of focus. The Past is a constant accumulation of images, but our brain is not an ideal organ for constant retrospection and the best we can do is to pick out and try to retain those patches of rainbow light flitting through memory. The act of retention is the act of art, artistic selection, artistic blending, artistic re-combination of...

5. Меерсон Ольга: Набоков - апологет - Защита Лужина или защита Достоевского?

Входимость: 3. Размер: 90кб.

Часть текста: writer?» «Dostoevsky is not an influential writer», Nabokov replied. «He's had no influence». «Достоевский? Достоевский очень плохой писатель». «Но ведь он оказал влияние...», заикнулся было аспирант. «Никакого влияния он не оказал», — ответил Набоков. — «Ни на кого он не повлиял». Разговор Набокова с аспирантом в Америке 1 В «Лекциях по русской литературе», небрежно сбросив со счетов литературное наследство Достоевского в целом, непосредственно перед тем, как перейти к краткому и непрофессиональному разгрому «Преступления и наказания» и других произведений скопом (хоть якобы и в частности), Набоков пишет следующее: «Если книга тебе отвратительна, из неё ещё можно извлечь художественное наслаждение, представив себе, как по-другому или лучше увидеть то, что видишь сам, или же (что то же) как ещё можно выразить то, что выражает нелюбимый тобою автор. <...> Но с таким же содроганием и передергиваньем следует читать и книги, которые любишь. Вот конкретное предложение. Литературу надо разламывать на дольки, разымать, дробить и мять. Тогда в мнущей ладони возникнет её прекрасный запах, а на языке начнёт кататься изысканной ягодой её вкус. Только тогда ты оценишь по достоинству и вкусишь её редкостный аромат, и разъятые и раздробленные её дольки вновь воссоединятся в твоём представлении, раскрыв красоту единства, в которую ты теперь вложил и частичку своей крови» 2 . К сожалению, в своих лекциях о Достоевском, следующих непосредственно за этим текстом, сам Набоков этим практическим советом не воспользуется. Он ограничится лишь дубовым, тенденциозным и непроницательным изложением того, что его раздражает в сюжетах Достоевского в качестве якобы самих этих сюжетов. Ни о какой контрибуции собственной крови (или хотя бы мощного от природы мыслительного аппарата) тут не может быть и речи. И однако в том, как Набоков переписывал...

6. Долинин А.: Три заметки о романе Владимира Набокова "Дар"

Входимость: 2. Размер: 123кб.

Часть текста: Владимира Набокова "Дар" Три заметки о романе Владимира Набокова «Дар» {351} 1. «БЛАГОДАРЮ ТЕБЯ, ОТЧИЗНА…» [641] В первой главе «Дара» его герой Федор Годунов-Чердынцев сочиняет стихотворение, в котором он обращается к потерянной им России со словами благодарности: Благодарю тебя, отчизна, за злую даль благодарю! Тобою полн, тобой не признан, я сам с собою говорю. И в разговоре каждой ночи сама душа не разберет, мое ль безумие бормочет, твоя ли музыка растет… (52) [642] На наших глазах поэтический текст проходит все стадии своего «онтогенеза» — от первотолчка рифмы «признан / отчизна», промелькнувшей в сознании героя и породившей «лирическую возможность» (28), до того момента, когда поэт ночью пробует на слух только что законченные — «хорошие, теплые, парные» — стихи, «поняв, что в них есть какой-то смысл», и решает их наутро записать. Именно это стихотворение вводит одну из основных тем романа — тему благоДАРности за ДАРы (здесь и далее выделено мною. — А. Д.), которые посылает судьба (ср. в последней главе: «Куда мне девать все эти поДАРки, которыми летнее утро нагРАжДает меня — и только меня?.....

7. Утгоф Г.М.: «Audiatur et altera pars» - к проблеме «Набоков и Лоуэлл»

Входимость: 2. Размер: 53кб.

Часть текста: Фильдовы переводы занялись бы Вы лучше основательным разбором мерзостных “преображений”, которыми Lowell, Ольга Carlisle и их сообщники оскорбляют тень Мандельштама и других бедных наших поэтов. В свое время я, конечно, грохну, но хорошо бы и Вам продолжить Вашу кампанию против этих шарлатанов» 1 . В публикации в журнале «Звезда» (1999. № 4) подготовленной Е. Б. Белодубровским, эти строки сопровождаются следующей историко-литературной справкой: «Роберт Лоуэлл (1917-1977) - американский поэт. Ольга Карлайл, урожд<енная> Андреева - внучка русского писателя Леонида Андреева, дочь его сына, эмигрантского поэта и прозаика Вадима Андреева, - переводчица, журналистка, автор мемуаров, в том числе о встречах с Борисом Пастернаком» 2 . Справка эта нуждается в существенных дополнениях. В частности, что такое те «мерзостны<е> “преображен- ии<я>”», о которых с таким гневом пишет своему адресату Набоков? Очевидно, что речь здесь идет об одной из тогдашних новинок - антологии “Poets on Street Corners” («Поэты на уличных углах») под редакцией О. В. Андреевой-Карлайль. В антологию эту вошли переводы из пятнадцати русских поэтов: А. Блока, Анны Ахматовой, Б. Пастернака, О. Мандельштама, М. Цветаевой, В. Маяковского, С. Есенина, Н. Заболоцкого, Б. Поплавского, Е....

8. Блэкуэлл Ст.: Границы искусства - чтение как "лазейка для души" в "Даре" Набокова

Входимость: 2. Размер: 74кб.

Часть текста: всегда есть предел, а я домогаюсь далей, я ищу за рогатками (слов, чувств, мира) бесконечность, где сходится все, все». [2] Написанный в эпоху крайней сосредоточенности на понятии границ (по Версальскому договору было создано девять новых независимых государств и изменены границы ряда других), последний роман Набокова открыто обращен к вопросам, касающимся его самого и других изгнанников. Выброшенным за пределы своей родины, изгнанникам к тому же приходилось примириться с ограниченными возможностями передвижения по Европе. Можно сказать, что для эмигрантов двадцатых и тридцатых годов границы представляли собой неотъемлемую черту действительности. [3] А все-таки что такое граница? Для Пушкина слово «граница» особенно значимо — и это неудивительно, ведь ему никогда не удалось пересечь границу своей страны. [4] Зарубежье было для него недостижимой потусторонностью. Однако, несмотря на русскую завороженность концепцией границы, начиная, допустим, со времен Ивана Третьего, всегда существовала и противоположная тенденция, связанная со стремлением подрывать и даже отвергать границы всех типов. Склонность эту демонстрирует гоголевский Ноздрев в знаменитом эпизоде, в котором он показывает Чичикову свои имения: «— Вот граница! <…> Все что ни видишь по эту сторону, все это мое, и даже по ту сторону, весь этот лес, который ...

9. Бабиков А. А.: Прочтение Набокова. Изыскания и материалы. Письмо к Е. А. Малоземовой

Входимость: 2. Размер: 18кб.

Часть текста: и, кстати сказать, во много раз превосходит подлинник. Вообще: с середины прошлого века началось прозрение русской литературы, вышло солнце, появилось чувство краски: Фет в поэзии, Толстой в прозе. Толстой был первый писатель, увидевший в природе лиловый цвет (о котором, скажем, Пушкин так ни разу и не упоминает: известно, что синий и лиловый оттенки воспринимаются по мере возмужания литературы – римские поэты, например, синевы не видели): лиловые облака, лиловый чернозем [1036]. Эту же лиловизну Бунин увидел еще острее: как крайнюю степень густоты в синеве неба и моря; эта лиловость есть «purple» английской поэзии (фиолетовый оттенок!), который отнюдь не следует смешивать с русским «пурпуром» (багряно‑красный оттенок). Какая‑то пелена спала с глаз русской музы, и Бунин является в этом смысле особенно мощным цветовидцем. О его палитре можно было бы написать целый трактат. Среди советских писателей некоторая ядреность слога и дурного тона точность сходит, кажется, за «влияние Бунина». Я к советской литературе равнодушен, и на мой вкус низость ее общего уровня (Леонов, Федин, Шолохов, даже Олеша – все это как‑никак второй сорт) лишает интереса вопрос о наличии каких‑либо влияний [1037]. На эмигрантских писателей: я лично с ранней юности любил писания Бунина (особенно его стихи, которые ценю выше его прозы), но о прямом влиянии на меня не может быть и речи. Я сам по себе, как Вы правильно замечаете [1038]. Телесная красочность слога, свойственная в различной степени и Бунину, и мне, и Толстому, и Гоголю, зависит главным образом от остроты зрительных и других чувственных восприятий – это есть свойство именно ...

10. Шраер Д. Максим: Спасение еврейско-русского мальчика - рассказы Набокова в ожидании катастрофы

Входимость: 2. Размер: 1кб.

Поиск по творчеству и критикеCлово "EUROPEAN"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "EUROPEAN"