Поиск по творчеству и критике
Cлово "EXCELLENCE"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Млечко А.В.: Игра, метатекст, трикстер: пародия в «русских» романах В.В. Набокова. Введение
Входимость: 1. Размер: 21кб.
2. Карпов Н.А.: Романтические контексты Набокова. Глава IV. Романы В. Набокова и традиции романтического повествования
Входимость: 1. Размер: 65кб.
3. Бабиков А. А.: Прочтение Набокова. Изыскания и материалы. К истории берлинского «Братства Круглого Стола» (1922–1923) и «Клуба Поэтов» (1928–1933)
Входимость: 1. Размер: 172кб.
4. Маяцкий М.: Читать “Лолиту” в эпоху Дютру
Входимость: 1. Размер: 30кб.
5. Карпов Н.А.: Романтические контексты Набокова. Примечания
Входимость: 1. Размер: 141кб.
6. Букс Нора: Владимир Набоков. Русские романы. Глава V. Кросс-жанр. «Подвиг»
Входимость: 1. Размер: 71кб.
7. Букс Нора: Эшафот в хрустальном дворце. О русских романах Владимира Набокова. Глава III. Приобщение к таинству
Входимость: 1. Размер: 79кб.
8. Долинин А.: Три заметки о романе Владимира Набокова "Дар"
Входимость: 1. Размер: 123кб.
9. Ерофеев Виктор: В поисках потерянного рая
Входимость: 1. Размер: 108кб.
10. Бледное пламя. Комментарии (страница 6)
Входимость: 1. Размер: 56кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Млечко А.В.: Игра, метатекст, трикстер: пародия в «русских» романах В.В. Набокова. Введение
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: русско-американского автора. Среди множества таких исследований, на наш взгляд, стоит отметить прежде всего «Пространство пародии у Набокова» Д. Стюарта (1978), «Набоков и Роман» Э. Пайфер (1980), «“Тексты-матрешки” Владимира Набокова» С.С. Давыдова (1982), «Критическое изучение романов Владимира Набокова» Д. Рэмптона (1984), «Проблемы набоковской поэтики» П. Тамми (1985) и «Другие миры Набокова» В.Е. Александрова (1991). Вопросы романной поэтики Набокова не проходят и мимо отечественных исследователей, авторов монографий о писателе критико-биографического [«Феномен Набокова» Н.А. Анас- тасьева (1992), «Мир и дар Набокова» Б.М. Носика (1995)], теоретико-литературного [«“Анти-Бахтин” — лучшая книга о Владимире Набокове» В.В. Линецкого (1994)] и историко-литературного планов [«Русская проза Владимира Набокова» А.С. Мулярчика (1997)]. Кроме того, об усиливающемся у нас интересе к романам писателя говорит факт выхода в 1997 году в Санкт-Петербурге объемного сборника «Владимир Набоков: pro et contra», представляющего собой свод материалов по изучению творчества писателя, львиная доля которых касается именно его романного наследия. При всем разнообразии и широте рассматриваемых в работах западных и отечественных набоковедов аспектов романной поэтики Набокова, такой немаловажный и концептуальный элемент ее, как пародия, лишь единожды был предметом специального изучения, в книге американского исследователя Д. Стюарта «Пространство пародии у Набокова» (1978), содержание которой, на наш взгляд, не вполне отвечает проблеме, обозначенной в ее заглавии. Во-первых, работа Д. Стюарта лишена теоретико-литературного аспекта, без которого, думается, говорить о специфике выражения пародийного начала у В. Набокова довольно проблематично ...
2. Карпов Н.А.: Романтические контексты Набокова. Глава IV. Романы В. Набокова и традиции романтического повествования
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Часть текста: Поскольку затрагиваемые вопросы, безусловно, требуют самого широкого комплексного исследования, представленные ниже наблюдения носят в значительной степени предварительный характер. В кругу нарратологических проблем набоковедения важное место занимает проблема так называемого ненадежного повествователя 350 . Этот термин может трактоваться прежде всего в узком смысле — как один из элементов персонажной структуры текста, действующее лицо произведения. На этом уровне ненадежные повествователи оказываются «фантазерами, лжецами, обманщиками, безумцами, слову которых нельзя полностью доверять, ибо они стремятся утаить или исказить правду, смешать воображаемое и действительное, чтобы навязать читателю собственную версию происходящего» 351 . Характерными примерами такого рода персонажей служат герои-жизнестроители повести «соглядатай» (1930), романов «отчаяние» (1934) и «Лолита» (1954) 352 . в более широком аспекте «ненадежность» повествователя не связана с этико-эстетическим обликом рассказчика-персонажа, а являет собой металитературную категорию, осмысляемую в рамках повествовательной стратегии Набокова, его игровой поэтики, которой присуща трансформация традиционных классических инстанций автора и персонажа, сложное перераспределение их функций 353 . Система отношений «автор — повествователь — герой» функционирует у Набокова на разных структурных уровнях текста. На событийном уровне взаимодействие повествовательных категорий образует самостоятельный эстетико-металитературный сюжет произведения, занимающий господствующее положение по отношению к привычно понимаемой сюжетной канве как последовательности событий в жизни героев. ведь, как тонко заметил П. тамми, «набоковский нарратив... не иллюстрирует ничего, кроме самого себя» 354 . Зачастую в основу такой металитературной фабулы положена борьба героя (героя-повествователя) с автором,...
3. Бабиков А. А.: Прочтение Набокова. Изыскания и материалы. К истории берлинского «Братства Круглого Стола» (1922–1923) и «Клуба Поэтов» (1928–1933)
Входимость: 1. Размер: 172кб.
Часть текста: берлинского «Братства Круглого Стола» (1922–1923) и «Клуба Поэтов» (1928–1933) Окружение Набокова К истории берлинского «Братства Круглого Стола» (1922–1923) и «Клуба Поэтов» (1928–1933) [749] «Материалы для критики» (рецензия Набокова 1922 года). Протоколы заседаний «Братства Круглого Стола» (1922) Несмотря на многочисленные эссе, обзоры, заметки и рецензии 20–30‑х годов, до сих пор не рассмотренные в их совокупности и не собранные в книгу, Набоков‑критик не имел значительного влияния на молодых эмигрантских авторов. Объясняется это, кроме прочего, тем, что период его нерегулярных критических выступлений в печати пришелся на время его собственного бурного писательского становления и не воспринимался как самостоятельная область его разнообразных литературных занятий, а в зрелые годы, с середины 30‑х годов, эти выступления, за единичными исключениями, совершенно прекратились. Иное дело – его непосредственное влияние на участников различных литературных кружков, которые он посещал и на которых выступал с докладами и чтениями своих сочинений. По воспоминаниям Евгении Каннак об одном из таких берлинских объединений, «Клубе Поэтов» (1928–33), «Набоков, впоследствии так яростно нападавший на общепризнанных больших писателей <…> к нашим начинающим поэтам и писателям относился дружески‑снисходительно» [750]. К началу 30‑х годов Набоков уже был автором четырех романов, нескольких сборников стихов и рассказов, печатался в лучшем...
4. Маяцкий М.: Читать “Лолиту” в эпоху Дютру
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Часть текста: я перечитал “Лолиту” — и обнаружил в ней поразительный арсенал средств для артикуляции моего смутного недоверия к афере Дютру. Пиши Набоков “Лолиту” сегодня, Долорес Гейз и ее товарки по семейству нимфеток не только бегали бы по парку или играли в теннис, но, несомненно, катались бы на скейт-бордах, на этих уютных челноках- челенджерах, на этих маленьких челенджах-пощечинах скоростным вкусам большого города, на этих лодках одиночества, этих крошечных мустангах, колыбельках трения, на этих мини-локомотивах, на которых одновременно стоишь и мчишься прямиком на Дикий Запад. Папа-Гумочка заботливо кричал бы, перемешивая, как всегда, свой переведенный на русский английский с оставленным непереведенным, как бы неконвертируемым, французским, этим знаком Старого Света и старорежимного стыдливого либертинажа: “Лола! Ты забыла proteges-tibias^! Protege-тебя!” Чтобы сойти за правдоподобного папу 90-х годов, Гумберт должен был бы защищать- оберегать свою дочку-наложницу не только от прыщавых одноклассников, но и от неловкого падения со скейт-борда (этого чемпиона детского травматизма), наркотиков, спида, повседневной делинквентности, феминистского террора и, конечно, от рыщущих вокруг педофилов. Лола и Гума 90-х годов были бы погружены в атмосферу тотальной протективности- презервативности. Как уберечь всех от вся? Людей — от катастроф, третий мир — от голода, Ирак — от Америки, окружающую среду — от окруженного ею человека, гомиков — от реакционных нормалов, их всех —    от спида, клиента — от засилья предпринимателя, клиента адвоката — с помощью другого адвоката от засилья адвокатуры, т. е. от закона, потребителя — от медиа (в “Лолите” образца 1955 г. Гумберт робко пытается защищать Лолиту от массовой культуры, что отнюдь не то же самое). Орудие защиты само...
5. Карпов Н.А.: Романтические контексты Набокова. Примечания
Входимость: 1. Размер: 141кб.
Часть текста: в прозе Владимира Набокова. Новгород, 2004; Shapiro G.. Delicate Markers: Subtexts in Vladimir Nabokov’s “Invitation to a Beheading”. New York, 1998; Tammi P Russian Subtexts in Nabokov’s Fiction. Tampere, 1999. 3 См.: Долинин А. Истинная жизнь писателя Сирина: Работы о Набокове. СПб., 2004. С. 15. По мнению известного современного набоковеда, «аллюзии на чужие тексты в набоковской прозе, при всей их несомненной важности, играют подчиненную роль по отношению к интратекстуальным связям, мотивированы этими последними и потому должны изучаться только в соотнесении с ними» (Там же). Не стремясь оспорить этот взгляд, мы сознательно выбираем в качестве объекта исследования интертекстуальные параллели. 4 Люксембург А., Рахимкулова Г. Магистр игры Вивиан Ван Бок (Игра слов в прозе Владимира Набокова в свете теории каламбура). Ростов н/Д., 1996. С. 42. Об игровой поэтике Набокова см. также, напр.: Пимкина А. А. Принцип игры в творчестве Набокова: дис. ... канд. филол. наук. М., 1999; Сабурова О. Н. Русскоязычное творчество В. Набокова: Проблемы игровой поэтики: дис. ... канд. филол. наук. СПб., 2002; Lilly M. Nabokov: Homo Ludens // Vladimir Nabokov. His Life, His Work, His World. A Tribute. London, 1979. P. 88-102. 5 Набоков В. Предисловие к английскому переводу романа «Приглашение на казнь» // Б. Б. Набоков: Pro et contra [Т 1]. с. 47. 6 Набоков В. В. собр. соч. американского периода: в 5 т. сПб., 1999-2000. Т. 3. сПб., 2000. с. 590. ср. с набоковским утверждением о том, что «любой русский писатель чем-то обязан Гоголю, Пушкину и Шекспиру»...
6. Букс Нора: Владимир Набоков. Русские романы. Глава V. Кросс-жанр. «Подвиг»
Входимость: 1. Размер: 71кб.
Часть текста: Ardis. Это каноническое издание легло в основу всех последующих переизданий романа на русском языке. Роман прост и загадочен. Большой по объему, с демонстративно ослабленным сюжетом, он внезапно обрывается у порога главного действия, заявленного в заглавии. Подвиг героя остается за пределами произведения. Повествование трансформируется в предисловие, содержащее некоторые элементы развязки («Надо быть храброй, – тихо сказала самой себе Софья Дмитриевна (мать героя. – Н. Б.), – надо быть храброй. Ведь бывают чудеса. Надо только верить и ждать»), иначе говоря, становится рамкой главного текста, на самом деле выпущенного. Роман структурно воплощает фигуру умолчания и прочитывается как аллюзия на стихотворение Ф. Тютчева «Silentium!» [171]. Примечательна и календарная деталь: стихотворение написано в 1830 году, ровно за сто лет до «Подвига», и, таким образом, условно параллельно ему во времени (о приеме биографического параллелизма см. ниже). Тематическая перекличка двух произведений очевидна. Состояние, в котором пребывает главный герой, Мартын, «блаженство духовного одиночества», погруженность в себя, в свои предчувствия, мечты, воспоминания, прочитывается как романное воплощение тютчевских деклараций: «Лишь жить в самом себе умей. / Есть целый мир в душе твоей…» – и утверждается как единственная форма духовной жизни личности, скрытая завесой тайны. В романе ей противопоставлена деятельность общественная, где знание разделено группой, а поступок одного подчинен общей цели. Общественная мера понимания – норма – не позволяет постичь индивидуума, в частности, понять поведение Мартына. Следует отметить, что к категории общественного сознания Набоков причислил не только героев произведения, но и его читателей. Оставаясь наедине с читателем, Мартын не откровенничает, не посвящает в свои мысли, а, наоборот, скрывает их, отделывается намеками. В...
7. Букс Нора: Эшафот в хрустальном дворце. О русских романах Владимира Набокова. Глава III. Приобщение к таинству
Входимость: 1. Размер: 79кб.
Часть текста:   Вергилий, «Энеида» (VI. 125–129) Перевод В. Брюсова [91] «Подвиг» написан Набоковым в Берлине в течение 1930 года и опубликован в Париже, в издательстве «Современные записки» в 1932-м [92]. Роман прост и загадочен. Большой по объему, с демонстративно ослабленным сюжетом, он внезапно обрывается у порога главного действия, заявленного в заглавии. Подвиг героя остается за пределами произведения. Повествование трансформируется в предисловие, содержащее некоторые элементы развязки [93], иначе говоря, становится рамкой главного текста, на самом деле выпущенного. Роман структурно воплощает фигуру умолчания и прочитывается как аллюзия на стихотворение Ф. Тютчева «Silentium!» [94]. Примечательна и календарная деталь: стихотворение написано в 1830 году, ровно за сто лет до «Подвига», и, таким образом, условно параллельно ему во времени (о приеме биографического параллелизма см. ниже). Тематическая перекличка романа и стихотворения очевидна. Состояние, в котором пребывает главный герой, Мартын, «блаженство духовного одиночества» (с. 76), погруженность в себя, в свои предчувствия, мечты, воспоминания,...
8. Долинин А.: Три заметки о романе Владимира Набокова "Дар"
Входимость: 1. Размер: 123кб.
Часть текста: за злую даль благодарю! Тобою полн, тобой не признан, я сам с собою говорю. И в разговоре каждой ночи сама душа не разберет, мое ль безумие бормочет, твоя ли музыка растет… (52) [642] На наших глазах поэтический текст проходит все стадии своего «онтогенеза» — от первотолчка рифмы «признан / отчизна», промелькнувшей в сознании героя и породившей «лирическую возможность» (28), до того момента, когда поэт ночью пробует на слух только что законченные — «хорошие, теплые, парные» — стихи, «поняв, что в них есть какой-то смысл», и решает их наутро записать. Именно это стихотворение вводит одну из основных тем романа — тему благоДАРности за ДАРы (здесь и далее выделено мною. — А. Д.), которые посылает судьба (ср. в последней главе: «Куда мне девать все эти поДАРки, которыми летнее утро нагРАжДает меня — и только меня?.. <…> И хочется благоДАРить, а благоДАРить некого. Список уже поступивших пожертвований: 10 000 дней от Неизвестного» (294–295)); именно в связи с этим стихотворением или, вернее, в одном из отброшенных героем черновых вариантов, в романе во второй раз появляется его ключевое слово, давшее ему заглавие и многократно звучащее в самом имени ФеДОР: «Благодарю тебя, отчизна, за чистый и какой-то ДАР» (28) [643] . Интратекстуальная роль стихотворения Федора столь велика, а иллюзия полной спонтанности его возникновения столь сильна, что вопрос о его интертекстуальных связях может показаться излишним. А между тем, как всегда бывает у Набокова, разговор художника с родной страной, «разговор с тысячью собеседников, из которых лишь один настоящий, и этого настоящего надо ловить и не...
9. Ерофеев Виктор: В поисках потерянного рая
Входимость: 1. Размер: 108кб.
Часть текста: изобразить, по праву ответного удара, образ жизни и творчества самого сочинителя, дерзнувшего... и т. д. Ничем, кроме лености и нерадивости казенного "критического" ума, в значительной мере именно его же лишенного, не объяснить того огорчительного обстоятельства (будущий историк критической мысли опишет когда-нибудь, как в течение 70-х годов происходил процесс обмельчания официозной критики, как, со смертью добросовестных апостолов литературно-критического официоза и уходом свежей мысли в независимые исследования, обнажился этот участок идеологического фронта и речь пошла лишь о глухой обороне, понуром "оттявкивании"), что эта казнь так и не совершилась. А ведь пересмеять пересмешника, убежденного в своей недосягаемости для критики, было бы занятием, во всяком случае, поучительным. Вот он, виртуозно куражась, набрасывается на эстетические воззрения Николая Гавриловича, в буквальном смысле обнажая их корни ("... сорная идея растет. Роскошь женских форм на картине уже намекает...
10. Бледное пламя. Комментарии (страница 6)
Входимость: 1. Размер: 56кб.
Часть текста: домой не спеша, в возвышенном расположении духа. Ни облачка не белело в заждавшихся небесах и, казалось, сама земля тихонько вздыхает по Господу нашему Иисусу Христу. В такие утра, солнечные и печальные, я каждой жилочкой ощущаю, что и для меня еще не закрыто Царствие Небесное, что и я могу обрести спасение, несмотря на мерзлую грязь и ужас в моем сердце. Поникнув главой, я поднимался по гравистой тропе, как вдруг совсем ясно услышал голос Шейда, словно стоящего за моей спиной, разговаривая громко, как бы с тугим на ухо собеседником, и этот голос сказал: "Придите вечером, Чарли". Я огляделся с трепетом и изумлением: я был совершенно один. Я позвонил немедля. Шейдов нет, сообщила нахальная служаночка, несносная вертихвостка, стряпавшая у них по воскресениям и несомненно мечтавшая, что в какой-нибудь вдовый денек старый поэт притиснет ее к груди. Я перезвонил через два часа, попал, как всегда, на Сибил, настоял на разговоре с другом (моих "весточек" ему никогда не передавали), залучил его к аппарату и как можно спокойней спросил, что он делал около полудня, когда я...