Поиск по творчеству и критике
Cлово "PRIE"
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: усохшего Жюльена — старого толстого Вана встретила круглая красная физиономия недавнего посыльного, облаченного ныне во фрак. — Люсьен! — сказал д-р Вин, глядя на того поверх очков. — Меня могут посещать — и ваш предшественник был в курсе — разные, довольно необычные визитеры: фокусники, дамы в масках, безумцы — que sais-je [489] ? — надеюсь, все три лебедя будут паиньки и блеснут умением хранить молчание. Вот и поощрительный аванс. — Merci infiniment! [490] — поклонился швейцар, и Ван, как всегда, был бесконечно тронут такой преувеличенной любезностью, дававшей немалую пищу для философствования. Он взял два просторных номера — 509-й и 510-й: с салоном, обставленном в духе Старого Света позолоченной мебелью с зеленой обивкой, прелестной спальней, к которой примыкала квадратная ванная, очевидно, переоборудованная из обычного номера (году в 1875-м, когда отель перестраивался и модернизировался). В возбужденном предчувствии прочел надпись на восьмиугольной картонной табличке, свисавшей на изящном красном шнурке: «Не беспокоить». — «Prière de ne pas déranger» («Просьба не беспокоить!»). Перевесьте табличку на дверь снаружи. Известите Телефонный Коммутатор. — «Avisez en particulier la téléphoniste» («Непременно предупредите телефонистку!») — по-французски: ни вызова, ни менторского тона операторши. Он заказал громадный ворох орхидей из цветочного...
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Часть текста: друг семьи,- волевая личность, угрюмый ханжа, ходко сбитый автором из мистики и похотливости, ревнует героиню к Игорю, которого она в свой черед ревнует к Анжелике,- словом, все весьма интересно, весьма жизненно, на каждой реплике штемпель серьезной фирмы, и уж, конечно, ни один толчок таланта не нарушает законного хода действия, нарастающего там, где ему полагается нарастать, и, где следует, прерванного лирической сценкой или бесстыдно пояснительным диалогом двух старых слуг. Яблоко раздора - обычно плод скороспелый, кислый, его нужно варить; так и с молодым человеком пьесы: он бледноват; стараясь его подкрасить, автор и сделал его русским,- со всеми очевидными последствиями такого мошенничества. По авторскому оптимистическому замыслу, это - беглый русский аристократ, недавно усыновленный богатой старухой,- русской женой соседнего шатлена. В разгар ночной грозы Игорь стучится к нам в дом, входит к нам со стеком в руке; волнуясь, докладывает, что в имении его благодетельницы горит красный лес и что наш сосняк может тоже заняться. Нас это менее поражает, чем юношеский блеск ночного гостя, и мы склонны опуститься на пуф, задумчиво играя ожерельем, когда наш друг-ханжа замечает, что отблеск огня подчас бывает опаснее самого пожара. Завязка, что и говорить, крепкая, добротная: уже ясно, что русский станет тут завсегдатаем, и...
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: в Ардис-Холле. Люсетт сидит между Мариной и гувернанткой; Ван — между Мариной и Адой; Дэк, золотисто-коричневый таксик-горностайчик, — под столом, то ли между Адой и мадемуазель Ларивьер, то ли между Люсетт и Мариной (втайне Ван терпеть не мог собак, в особенности у обеденного стола, в особенности этого маленького, вытянутого уродца, к тому же игриво пыхтящего). С подвохом и в высокопарной манере Ада излагает некий сон, некое чудо из области естествознания, используя некий беллетристический прием — «monologue intérieur» [57] 31* Поля Бурже, заимствованный у старика Лео {29} , — или цитируя чушь несусветную из последней статейки Элси де Нор, вульгарной литературной проститутки, заявившей, что Левин расхаживал по Москве в nagol'ny tulup {30} , «мужицкой овчинной шубе, гладкой стороной наружу, мехом внутрь», согласно словарю (куда уж Элси и иже с нею до этаких высот!), с ловкостью фокусника откуда-то извлеченного нашей комментаторшей. Адина эффектная манипуляция придаточными предложениями, эти вводные, вскользь бросаемые слова, это сладострастное усиление привязки односложных слов (« что за бред, она просто безграмотна!») — в результате все это почему-то действовало на Вана с силой, сходной, наверное, с искусственной стимуляцией или изощренной изуверской лаской, возбуждая где-то слева острое вожделение, пугающее и сладострастно волнующее одновременно. Мать, называя ее «мое сокровище», прерывала Адин рассказ короткими восклицаниями, типа: «Жутко смешно!» или: «Ай, прелесть какая!», хотя позволяла себе также замечания и более наставительные, скажем: «Ну-ка выпрями спинку!» или: « Ешь, сокровище мое!», произнося это «ешь» по-матерински заботливо, что никак не вязалось с язвительно-взрывными сарказмами дочери. Выпрямившаяся было Ада, отрываясь от спинки стула, вновь опускает податливые плечики, и когда этот то ли ...