Поиск по творчеству и критике
Cлово "WEBSTER"
Входимость: 2. Размер: 63кб.
Входимость: 2. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 64кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 56кб.
Входимость: 1. Размер: 69кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Входимость: 1. Размер: 128кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 63кб.
Часть текста: of rooms is on the sixth floor, overlooking Lake Geneva, and the sounds of the lake are audible through the open doors of their small balcony. Since Mr. Nabokov does not like to talk off the cuff (or "Off the Nabocuff," as he said) no tape recorder was used. Mr. Nabokov ei! ther wrote out his answers to the questions or dictated them to the interviewer; in some instances, notes from the conversation were later recast as formal questions-and-answers. The interviewer was Nabokov's student at Cornell University in 1954, and the references are to Literature 311-312 (MWF, 12), a course on the Masterpieces of European Fiction (Jane Austen, Gogol, Dickens, Flaubert, Tolstoy, Stevenson, Kafka, Joyce, and Proust). Its enrollment had reached four hundred by the time of Nabokov's resignation in 1959. The footnotes to the interview, except where indicated, are provided by the interviewer, Alfred Appel, Jr. For years bibliographers and literary journalists didn't know whether to group you under "Russian" or "American. "Now that you're living in Switzerland there seems to be complete agreement that you're American. Do you find this kind of distinction at all important regarding your identity as a writer? I have always maintained, even as a schoolboy in Russia, that the nationality of a worthwhile writer is of secondary importance. The more distinctive an insect's aspect, the less apt the taxonomist is to glance first of all at...
Входимость: 2. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 64кб.
Часть текста: Мазепа освободил Кочубея, говорит: «Рвись, требуй…» <…> «Рвись» передает здесь все телодвижения, вызванные скорбью и неистовством, когда заламывают руки, рвут на себе волосы и т. п. 14 Отрывок, цитируемый в 15-м примечании Пушкина, взят из «Рене», чуть далее первой трети истории (ed. Weil, p. 41): «Est-ce ma faute, si je trouve partout les bornes, si ce qui est fini n'a pour moi aucune valeur? Cependant je sens que j'aime la monotonie des sentimens de la vie, et si j'avois encore la folie de croire au bonheur, je le chercherois dans l'habitude» [412] . См. также: Вольтер, «Фанатизм, или Пророк Магомет», акт IV, сцена 1: «La nature à mes yeux n'est rien que l'habitude» [413] . XXXIa, XXXIb После строфы XXXI Пушкин начал XXXIa таким образом (2369, л. 37): Они привыкли вместе кушать, Соседей вместе навешать, <По праздникам обедню> слушать, Всю ночь храпеть, а днем зевать; В линейке ездить по работам, <…в баню по субботам>, Солить арбузы и грибы. XXXIa, 5 …в линейке… — <…> Одно из значений слова «линейка» выражает понятие удобного, низко посаженного, старомодного экипажа, достаточно мягкого и уютно укрытого, этакой роскошной спальни на колесах. Но то же самое слово употреблялось в 1820-х гг. в России для обозначения дрожек, которые, как ни странно, были очень близки двухколесному четырехместному ирландскому экипажу, а точнее, его открытой разновидности, где пассажиры занимали места спиной друг к другу на боковых сиденьях, не меньше троих с каждой...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: включающей и мои сочинения. Похоже, такая сдержанность как-то связана с чувством приличия. Конформистам мнится, что разговоры о "вдохновении" столь же безвкусны и старомодны, как проповедь "башни из слоновой кости". И все же вдохновение существует, как существуют башни и бивни. Можно выделить несколько типов вдохновения, переходящих один в другой, как и все в этом нашем текучем и занимательном мире, и все же не без изящества поддающихся подобию классификации. Приуготовительное мреяние, не лишенное сходства с некой благодатной разновидностью ауры, предваряющей эпилептический припадок, - вот явление, которое художник научается воспринимать в самом начале своей жизни. Это ощущение щекотной благодати ветвится, пронизывая его, словно красные с синим прожилки на изображении освежеванного человека в статье "Кровообращение". Распространяясь, оно изгоняет всякое осознание телесного неустройства - от юношеской зубной боли до старческой невралгии. Красота его в том, что, будучи явственно...
Входимость: 1. Размер: 56кб.
Часть текста: Это исследование было написано первоначально по-английски и опубликовано в сборнике "Slavica Hierosolymitana" (V-VI, 1981), посвященном Владимиру Николаевичу Топорову. Оно было озаглавлено: "Diabolically Evocative": An Inquiry into the Meaning of a Metaphor. Сочиняя предлагаемую читателю русскую версию, авторы испытали заминку, когда искали точный перевод вынесенной в заглавие краткой цитаты из романа Набокова "Прозрачные вещи". В оригинале контекст ее был такой: "... yet, at its best ("the gray rainbow of the fog-dogged moon"), it [the style] was diabolically evocative". Российские переводчики романа встретили те же трудности, что и мы, подбирая соответствие термину evocative, которого очень не хватает русскому литературно-критическому словарю. Мы вынуждены были прибегнуть к парафразе, как, впрочем, и в переводе идиоматического английского выражения "fog-dog", которое означает, согласно толковому словарю Merriam-Webster, "мглистую дугу или круг белого или желтоватого света, иногда видимые в тумане", и остановились на следующем варианте: "... однако в лучших случаях ("серая радуга лунного пятна сквозь мглу") он [слог] был дьявольски способен вызывать изображаемое к жизни". Слово "evoke" значит по-английски также и "вызывать духов или нечистую силу", отсюда прямой, а не только переносный смысл в мотивировке наречия "дьявольски". Что касается зрительного образа луны, то Набоков, вероятно, помнил выражение Кольриджа в "Стихах о старом мореходе": "the star-dogged moon", "загнанная звездами луна". Но то, что по-английски выражалось в двух словах, потребовало бы в русском переводе заглавия шесть: "дьявольская способность...
Входимость: 1. Размер: 69кб.
Часть текста: Цитеры слабая царица! — Пушкин несколько подражает никудышному произведению Дмитриева «Освобождение Москвы» (освобождение от Смутного времени, Польши и претендентов на трон в 1613 г., когда князь Дмитрий Пожарский одержал победу над литовцами и первый Романов был возведен на трон), строкам 3–4: Не шумны петь хочу забавы, Не сладости цитерских уз. Стихотворение Дмитриева (162 ямбических четырехстопника с нерегулярной рифмовкой) отмечено, между прочим, самым труднопреодолимым столкновением согласных, известным в русской поэзии (строка 14): Алмазный скиптр в твоих руках… — «птрвтв»! Второй эпиграф к главе Седьмой — из «Пиров» Баратынского (1821), строка 52 (см. коммент. к главе Третьей, XXX, 1). Третий — из «Горя от ума» Грибоедова (закончено в 1824 г.), I, 7: язвительное замечание Софьи, парирование Чацкого (см. коммент. к главе Шестой, XI, 12). По причинам, которые станут ясны в ходе комментирования этой главы, можно предположить, что Пушкин мог взять также и четвертый эпиграф — из поэмы Козлова «Княгиня Наталья <Борисовна> Долгорукая», ч. II, 4. Москва видна… Уже в очах Иван Великой, Как шар, венец его горит… «Иваном Великим» называют самую высокую в городе колокольню: «замечательная колокольня „Иван Великий“, возведенная в ломбардо-византийском стиле при Борисе Годунове в 1600 г., достигает высоты в 271 фут (с крестом — 318 футов) и имеет много колоколов, один из которых весит 64 ⅓ тонны» (князь Петр Кропоткин и Джон Томас Билби, Encyclopaedia Britannica, 11-е изд., Нью-Йорк, 1911). I Гонимы вешними лучами, Съ окрестныхъ горъ уже снега Сбежали мутными ручьями 4...
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: информации с его собственным сильным желанием, следуя обыкновению родителей, оберегать их частную жизнь. Хотя Дмитрий Владимирович всегда резко реагирует на какие бы то ни было негативные высказывания в адрес отца, основанные на незнании и непонимании, он также уважал и защищал мою независимость и право на оценку — подчас довольно суровую — некоторых из набоковских произведений. Сестра Владимира Набокова, Елена Сикорская, всегда была готова стать моим проводником по прошлому, которое они с братом вместе пережили, и поделиться со мной информацией, которую она получила из многочисленных источников в Советском Союзе. Брюссельский кузен писателя, Сергей Набоков, предоставил мне все известные ему сведения о генеалогии семьи Набоковых, Сергей Набоков, Елена Сикорская и Дмитрий Набоков также высказали подробные замечания по поводу тех глав книги, в которых идет речь о хорошо им известных периодах: соответственно история семьи, 1910-1920-е и 1940-е годы. Я хотел также поблагодарить всех тех, кто поделился со мной воспоминаниями о Набоковых и/или предоставил мне письма и другие документы. Многие из этих нижеупомянутых людей проявили необыкновенную щедрость. В Соединенных Штатах: Meyer H. and Ruth Abrams, Ithaca, N. Y.; Robert M. Adams, Santa Fe; Vladimir Alexandrov, New Haven; Elizaveta Marinel-Allan, New York; Robert Alter, Berkeley; Samuel Anderson, Lawrence, Kans.; Svetlana Andrault de Langeron, St. Petersburg, Fla.; Alfred and Nina Appel, Evanston, Ill.; Marina Astman, New York; Gennady Barabtarlo, Columbia, Mo.; Natalia Barosin, New York; Nina Berberova, Princeton; Sylvia Berkman, Cambridge, Mass.; Alison Bishop, Ithaca, N. Y.; Max Black, Ithaca, N. Y.; Alexander Brailow, Keuka Park, N. Y.; Clarence Brown, Princeton; F. Martin Brown, Colorado Springs; Matthew J. Bruccoli, Columbia, S. C.; Richard M. Buxbaum, Berkeley; Frank Carpenter, Cambridge, Mass.; Phyllis and Kenneth Christiansen, Grinnell, la.; Milton Cowan,...
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Часть текста: Дмитриев Как не любить родной Москвы? Баратынский Гоненье на Москву! что значит видеть свет! Где ж лучше? Где нас нет. Грибоедов Первый эпиграф взят из поэмы Дмитриева «Освобождение Москвы» (1795). стихи 11–12. В начальных строках пушкинской «Вольности», наиболее значительной из русских од (сочиненной в 1817 г.): Беги, сокройся от очей, Цитеры слабая царица! — наш поэт слегка переиначил стихи 3–4 ничтожного «Освобождения Москвы» Дмитриева (1613 г. — конец эпохи Смутного времени, освобождение от поляков и самозванцев, когда князь Дмитрий Пожарский разбил литовцев и первый Романов был избран на царство): Не шумны петь хочу забавы, Не сладости цитерских уз. Поэма Дмитриева (162 стиха, написанных четырехстопным ямбом) печально знаменита, кстати, самым чудовищным во всей русской поэзии нагромождением согласных (стих 14): Алмазный скиптр в твоих руках… птрвтв! Второй эпиграф седьмой главы — из «Пиров» Баратынского (1821), стих 52 (см. коммент. к гл. 3, XXX, 1). Третий же взят из грибоедовского «Горя от ума» (законченного в 1824 г.), I, VII, ядовитый упрек Софьи и находчивая реплика Чацкого (см. коммент. к гл. 6, XI, 12). По мере чтения комментария к этой главе читателю станет ясно, почему я полагаю, что Пушкин мог бы...
Входимость: 1. Размер: 14кб.
Часть текста: a little dog to howl close to one's face (Buffon)." Littre. ed. integrate, 1963 The enthusiasm, concentration, and unusual manifestation of the mental faculties (umstvennyh sil). Dal, Revised Ed., St. Petersburg, 1904 A creative upsurge. [Examples: ] Inspired poet. Inspired socialistic work. Ozhegov, Russian dictionary, Moscow, 1960 A special study, which I do not plan to conduct, would reveal, probably, that inspiration is seldom dwelt upon nowadays even by the worst reviewers of our best prose. I say "our" and I say "prose" because I am thinking of American works of fiction, including my own stuff. It would seem that this reticence is somehow linked up with a sense of decorum. Conformists suspect that to speak of "inspiration" is as tasteless and old-fashioned as to stand up for the Ivory Tower. Yet inspiration exists as do towers and tusks. One can distinguish several types of inspiration, which intergrade, as all things do in this fluid and interesting world of ours, while yielding gracefully to a semblance of classification. A prefatory glow, not unlike some benign variety of the aura before an epileptic attack, is something the artist learns to perceive very early in life. This feeling of tickly well-being branches through him like the red and the blue in the picture of a skinned man under Circulation. As it spreads, it banishes all awareness of physical discomfort-- youth's toothache as well as the neuralgia of old age. The beauty of it is that, while completely intelligible (as if it were connected with a known gland or led to an expected climax), it has...
Входимость: 1. Размер: 128кб.
Часть текста: искусства, хотя его план примитивен, а рассказ о нем пестрит отголосками темы двойника из русской классики. {9} В качестве сквозного символа романа Набоков выбрал вполне традиционный образ — зеркало. Более тонкое сплетение темы, сюжета и лейтмотива можно найти в романе «Камера обскура»: главный герой этого романа, не отличающийся проницательностью знаток живописи, мечтает оживить работы старых мастеров с помощью мультипликации. Его брак и вся жизнь рушатся, когда, в результате связи с корыстолюбивой девчонкой, помешанной на том, чтобы стать киноактрисой, он теряет зрение в автокатастрофе. Намеренно избитый сюжет книги воплощается с помощью техники кинематографа, вероятно, выступающего здесь в качестве тематической метафоры искаженного восприятия. Здесь Набоков снова вводит мотив, который резонирует с темой и сюжетом — рамы: дверные и оконные рамы, рамы зеркал и картин, иначе говоря, объектив камеры обскуры, сквозь который зритель следит за развитием истории. В первом зрелом романе Набокова «Защита Лужина» гроссмейстер Лужин предполагает и располагает в своем абстрактном шахматном королевстве. На доске жизни, однако, дела у него идут не так успешно: он ведет борьбу с безумием, напоминающую шахматную партию, что отражено в рассеянном по книге мотиве светлых и темных квадратов. Выше мы привели примеры тем и лейтмотивов отдельных романов. Помимо таких частных тем, в творчестве Набокова обнаруживаются более общие темы, которые в той или иной степени присутствуют почти во всех его произведениях. Одна из таких сквозных тем была замечена уже в тридцатые...