Владимир Набоков: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "UNDERSTANDING". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 2. Размер: 53кб.

Часть текста: them typed for submission to Toffler when he came to Montreux in mid-March, 1963. The present text takes into account the order of my interviewer's questions as well as the fact that a couple of consecutive pages of my typescript were apparently lost in transit. Egreto perambis doribus! With the American publication of Lolita in 1958, your fame and fortune mushroomed almost overnight from high repute among the literary cognoscenti-- which you bad enjoyed for more than 30 years-- to both acclaim and abuse as the world-renowned author of a sensational bestseller. In the aftermath of this cause celebre, do you ever regret having written Lolita? On the contrary, I shudder retrospectively when I recall that there was a moment, in 1950, and again in 1951, when I was on the point of burning Humbert Humbert's little black diary. No, I shall never regret Lolita. She was like the composition of a beautiful puzzle-- its composition and its solution at the same time, since one is a mirror view of the other, depending on the way you look. Of course she completely eclipsed my other...

Входимость: 2. Размер: 53кб.

Часть текста: «НАБОКОВ И ЛОУЭЛЛ» 1 Г. М. Утгоф (Таллин) 9 марта 1969 г. В. Набоков-Сирин писал Г. П. Струве: «Вместо нападок на Фильдовы переводы занялись бы Вы лучше основательным разбором мерзостных “преображений”, которыми Lowell, Ольга Carlisle и их сообщники оскорбляют тень Мандельштама и других бедных наших поэтов. В свое время я, конечно, грохну, но хорошо бы и Вам продолжить Вашу кампанию против этих шарлатанов» 1 . В публикации в журнале «Звезда» (1999. № 4) подготовленной Е. Б. Белодубровским, эти строки сопровождаются следующей историко-литературной справкой: «Роберт Лоуэлл (1917-1977) - американский поэт. Ольга Карлайл, урожд<енная> Андреева - внучка русского писателя Леонида Андреева, дочь его сына, эмигрантского поэта и прозаика Вадима Андреева, - переводчица, журналистка, автор мемуаров, в том числе о встречах с Борисом Пастернаком» 2 . Справка эта нуждается в существенных дополнениях. В частности, что такое те «мерзостны<е> “преображен- ии<я>”», о которых с таким гневом пишет своему адресату Набоков? Очевидно, что речь здесь идет об одной из тогдашних новинок - антологии “Poets on Street Corners” («Поэты на уличных углах») под редакцией О. В. Андреевой-Карлайль. В антологию эту вошли переводы из пятнадцати русских поэтов: А. Блока, Анны Ахматовой, Б. Пастернака, О. Мандельштама, М. Цветаевой, В. Маяковского, С. Есенина, Н. Заболоцкого, Б....

Входимость: 2. Размер: 24кб.

Часть текста: and undergo the ordeals of exile before coming to rest, in some almost successful disguise—as a professor of English at the University of Auckland, New Zealand. An unlikely plot, but the real story is no less exceptional: Brian Boyd, author of the prize-winning two-volume biography, Vladimir Nabokov: The Russian Years and Vladimir Nabokov: The American Years, and of Nabokov's Ada: The Place of Consciousness and the just-released Nabokov's Pale Fire: The Magic of Artistic Discovery, is a scholar who changed his mind. Writing in The New York Observer on Boyd's 'remarkable, obsessive, delirious, devotional study, Nabokov's Pale Fire,' Ron Rosenbaum called him 'an ornament of the accidents and possibilities of Nabokov scholarship' and praised him 'for having the courage and humility to retract an earlier conjecture and the imaginative daring' to (as Boyd himself might put it) re-re-reread Pale Fire. Nabokov's 1962 novel takes the form of an introduction by a scholar named Charles Kinbote; a lucid 999-line poem by an American poet named John Shade; and a commentary and index by Kinbote, whose attention veers continually from the poem to his own unsatisfactory life, from John Shade's homely metaphysics and painful autobiography to what must be his own entirely irrelevant fantasy—unless he really is Charles the Beloved, the deposed...

Входимость: 1. Размер: 83кб.

Часть текста: с англ. С. Ильина // В. Набоков. Bend Sinister: Романы.- СПб.: Северо-Запад, 1993. С. 158 - 301. 7. Набоков, В. Быль и убыль: Рассказы / Пер. с англ. Г.Барабтарло. СПб.: Амфора, 2001.-302с. 8. Набоков, В. Рассказы / Пер. с англ. С. Ильина // В.В. Набоков. Американский период. Собрание сочинений. В 5 томах. СПб.: Симпозиум, 1999. - Т. Ш. - С.175 -293. 9. Набоков, В. Со дна коробки: Рассказы /Пер. с англ. Д.Чекалова. М.: Независимая Газета, 2001. -192 с. 10. Набоков, В. Забытый поэт: Рассказ /Пер. с англ. ШБреус // Книжное обозрение.- 1988. 2 сентября. - № 36. - С. 8 - 9. 11. Набоков, В. Условные знаки: Рассказ /Пер. с англ. и предисл. В.Харитонова 12. Литературная Россия. -1988. 25 ноября. - № 347. - С. 23. 13. Набоков, В. «Что как-то раз в Алеппо.»: Рассказ /Пер. с англ. и предисл. М.Мейлаха // Родник. -1988. № 11. - С. 18 - 22. 14. Набоков, В. Как-то раз в Алеппо.: Рассказ / Пер. с англ. А.Колотова // Простор. -1991.-№ 4.-С. 32-37. 15. Набоков, В. Второй режиссер: Рассказ /Пер. с англ. И.Бернштейн // Иностранная литература. -1993. № 12. - С. 108 -116. 16. Набоков, В. Ланселот / Пер. с англ. и послеслов. АГорянина и М.Мейлаха // Звезда.-1994.- № 1.-С.7-15. 17. Набоков, В. Образчик разговора, 1945 /Пер. с англ. ...

Входимость: 1. Размер: 59кб.

Часть текста: tennis champion, Dolly played singles at least twice a week: I suspect Linda was a true nymphet, but for some unknown reason she did not comewas perhaps not allowed to cometo our house; so I recall her only as a flash of natural sunshine on an indoor court. Of the rest, none had any claims to nymphetry except Eva Rosen. Avis ws a plump lateral child with hairy legs, while Mona, though handsome in a coarse sensual way and only a year older than my aging mistress, had obviously long ceased to be a nymphet, if she ever had been one. Eva Rosen, a displaced little person from France, was on the other hand a good example of a not strikingly beautiful child revealing to the perspicacious amateur some of the basic elements of nymphet charm, such as a perfect pubescent figure and lingering eyes and high cheekbones. Her glossy copper hair had Lolita’s silkiness, and the features of her delicate milky-white face with pink lips and silverfish eyelashes were less foxy than those of her likesthe great clan of intra-racial redheads; nor did she sport their green uniform but wore, as I remember her, a lot of black or cherry...

Входимость: 1. Размер: 31кб.

Часть текста: о своем первом американском романе [444] (по-русски он называет его «Под знаком незаконнорожденных»), и хотя в книге уже можно найти следы американского опыта, материал ее еще европейский — она как бы завершает цикл тех довоенных произведений, в которых писатель дал свой диагноз болезни века, тоталитарному мышлению и политическому устройству [445] . Вкратце напомню сюжетную основу книги. Действие происходит в вымышленной стране, бывшей монархии и кратковременной республике, где в результате бескровного переворота к власти приходит эгалитаристская партия. Герой романа Адам Круг, философ с мировым именем, потрясенный личным горем — после неудачной операции умирает его жена, — с рассеянностью наблюдает за тем, как лидер партии Среднего Человека, его бывший школьный враг Падук, превращается в диктатора, а страна — в тоталитарное государство, ведущее террор против всех, кто может представлять опасность для нового порядка. Круг думает, что слава и талант делают его...

Входимость: 1. Размер: 143кб.

Часть текста: пряди терялись в сияющих клубах седины. (С волосами Лены Массальской происходило то же и в том же возрасте, однако сестры заговорили об этом лишь в более поздние годы.) Вере не терпелось ускорить процесс. «Скорей бы уж вся поседела, — вздыхая, говорила она в 1948 году, хотя почти так оно и было. „Люди подумают, что я женился на старухе“, — возражал муж, на что Вера, глазом не моргнув, отвечала: „Глядя на тебя, не подумают!“» В конце сороковых она, с ее жемчужными волосами и алебастровой кожей — несоответствие между цветом волос и молодостью лица особенно бросалось в глаза, — станет не менее эффектна, чем в двадцатые годы, в период маски. Вера очень гордилась своим седым ореолом, который удивительным образом подчеркивал ее утонченность, неувядаемость; делал ее ни на кого не похожей. Седина придавала ее облику что-то неземное. Вера с готовностью подхватила восторженную фразу одной парикмахерши: такой цвет невозможно воспроизвести искусственно. Ни у кого больше не было такой необыкновенной натуральной седины. Мнение о собственном облике сложилось у Веры довольно рано; собственное отражение казалось ей неадекватным не только в романах мужа. «С самого детства я плохо выхожу на снимках», — сетовала она. Это заявление свидетельствует как о некоторой доле тщеславия, так и о неспособности признавать реальность. Вера Набокова была хороша собой и прекрасно выходила на снимках. Она чрезвычайно заботилась о том, как выглядит, и неизменно была безупречно одета и причесана, даже когда Набоковы испытывали безденежье. Легко представить себе Веру перед зеркалом, труднее — что она видит в нем именно себя. Ее взгляд уже был устремлен главным образом на мужа. В отражении ей виделся его портрет — портрет художника. Набоков достаточно хорошо знал запросы творцов...

Входимость: 1. Размер: 52кб.

Часть текста: с момента публикации «Лолиты» в Штатах, вы издали приблизительно двадцать две книги — новые американские, или антитерровские романы, произведения, написанные по-русски, а теперь переведенные на английский, «Лолиту» — на русском, и это произвело такое впечатление, будто — по чьему-то меткому выражению — ваше œuvre прирастает с двух сторон. И вот появился ваш первый роман, «Машенька» (1926), и мне представляется логичным, что по мере того, как мы движемся к будущему, ваши даже более ранние работы будут «вести» себя по законам этой изящной формулы, осуществляя прорыв в английский. Да, скоро выйдут мои «Стихотворения и задачи» (в издательстве «Макгро-Хилл»), в которых есть несколько стихотворений, написанных в далекой юности, в том числе «Дождь пролетел…», я сочинил его в парке нашего поместья в Выре в мае 1917 года, когда наша семья жила там. Этот «новый» том состоит из трех разделов: 36 стихотворений, написанных по-русски, они даются в оригинале и в переводе; 14 стихов, которые я сразу написал по-английски по приезде в Америку в 1940 году (они были опубликованы в «Нью-Йоркере»), и 18 шахматных задач, все (кроме двух) были составлены мною в последние годы (мои записи с шахматными задачами куда-то делись, а более ранние неопубликованные наброски весьма слабы). Эти стихотворения,...

Входимость: 1. Размер: 96кб.

Часть текста: из них, но другой мир все время где-то рядом. Из другого мира просачиваются знаки и предзнаменования, которые влияют на события «первичного» мира романа, а иногда и определяют их. Набоковская космология двух миров впервые появляется в прозе начала тридцатых годов и постепенно приобретает все более важное значение в поздних английских романах. Хотя космология двух миров является более или менее постоянной, в романах она делится на два основных подтипа, отчасти в зависимости от того, какой из миров — более реальный или менее реальный — выдвинут на передний план. В романах «Приглашение на казнь», «Под знаком незаконнорожденных» и «Ада» мир героя фантастичен, и в нем герой различает скрытые узоры, подтверждающие существование «настоящего» мира, в который он стремится. Ко второму подтипу относятся романы «Solus rex», «Бледное пламя» и «Смотри на арлекинов!»: действие в основном происходит в «реальном» мире, но герои, которые (как кажется) безумны, носят внутри себя второй, фантастический мир, который для них вытесняет «реальный». В то время как герои романов первого типа стремятся обнаружить «настоящий» мир, чье существование подтверждается тайными узорами, и войти в него, герои романов второго типа стараются жить исключительно в мире своей фантазии и очень огорчаются, когда вторжение окружающего «реального» мира намекает на то, что этот их мир — всего лишь фантазия. «Соглядатай» и «Отчаяние» с их шизоидными героями также относятся ко второму типу, хотя иллюзии протагонистов не облечены в форму альтернативных миров. Даже в тех романах Набокова, где нет космологии двух миров, есть следы другого мира, мира по ту сторону смерти. Воспользовавшись фундаментальной работой Брайана Бойда, посвященной «Аде», У. У. Роу показал, что во всех произведениях Набокова...

Входимость: 1. Размер: 8кб.

Часть текста: of Nabokov's Butterflies, a fascinating volume of unpublished and uncorrected writings on the subject, edited by the Russian author's tireless biographer and critic Brian Boyd, with Robert Michael Pyle, an expert in butterflies. All translations are, as usual, by Nabokov's son Dmitri, who has lavished time and unusual talent on his father's work over several decades. More than 700 densely printed pages on this subject may strike even the most sympathetic reader as overkill. Does anybody really want to read page after page of Nabokov's highly technical descriptions of various butterflies? Are these writings "important" to anyone, even lepidopterists? Is there any connection between Nabokov's passion for "lepping" and his fiction? I suspect "no" is the correct answer to all but the final question, which one must answer resoundingly in the affirmative. In his shrewd introduction Boyd teases out the connections between the writer and the lepidopterist. One comes to understand Vladimir Nabokov as novelist more completely and precisely by understanding that science gave this canny author "a sense of reality that should not be confused with modern (or 'postmodern') epistemological nihilism. "Dissecting and deciphering the genitalic structure of lycaenids, or counting scale rows on their wings, he realised that the further we inquire, the more we can discover, yet the more we find that we do not know, not because truth is an illusion or a matter of mere convention but because the world is infinitely detailed, complex, and deceptive, 'an infinite succession of steps, levels of perception, false bottoms'." Born into a wealthy and aristocratic Russian family just before the turn of the century, Nabokov caught his first butterfly at the age of seven, in 1906. His mother showed him how to pin the insect to a board. His father, too, had been a keen lepidopterist, so the child had obvious models before him. But...

Поиск по творчеству и критикеCлово "UNDERSTANDING"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "UNDERSTANDING"